Камень сердолик (СИ)

- Так, - кивнула Азиль. – Ты пошёл на поправку, Рушан был здоров, Азур оправлялся от последствий обряда… всё-таки он пострадал больше всех, и я уже начала надеяться, что твоя няня из любви к тебе никому ничего не сказала. Увы… Просто дела между правителем и жрецами улаживались не так быстро – вот и получилась передышка. А потом… - тут голос женщины дрогнул, - однажды я отправилась на рынок за молоком для Руши… Когда я вернулась… Дом был разгромлен… вас не было… А из разговоров соседей я поняла, что в дом ворвались стражи правителя и забрали вас всех… Азура, который пытался защищаться, тебя, ещё не успевшего оправиться, и малыша Руши. О, мне казалось, что небеса разверзлись, я потеряла всё, что мне было дорого… Но у меня хватило ума скрыться у… Неважно, где, это не то знакомство, которым может похвастаться порядочная женщина. Мне удалось узнать, что ты в темнице, Руши – в Доме Бастардов, где содержались все юные незаконнорожденные родственники правителя, а Азур… Азур отправлен в дальний монастырь Небесной Благодати, где грешников заставляют исправляться и раскаиваться…

- Он и сейчас там? – быстро спросил Клим.

- Там! – закивала женщина. – Спаси его, Камель! Это ужасное место! Они уморят его!

========== Глава 18. С ног на голову ==========

- Он и сейчас там? – быстро спросил Клим.

- Там! – закивала женщина. – Спаси его, Камель! Это ужасное место! Они уморят его!

Клим скрипнул зубами. По непонятной причине Азур становился ему всё дороже и дороже, к тому же… К тому же Клим каким-то шестым чувством понимал, что Рушану необходимо, чтобы рядом были оба отца. Азиль же, словно прочитав его мысли, продолжила:

- Ты должен спасти Азура, Камель! Рушану необходимо, чтобы рядом были оба отца! Иначе он просто выпьет твою силу, он чудотворец, ему необходима подпитка, а Душа Фаэ утеряна… Послушай, Камель, я расскажу тебе всё, что знаю, ты отправишься в монастырь и спасёшь Азура, а о Руши не беспокойся, я заберу его в своё поместье, там с твоими родителями и сестрой, он будет в безопасности…

Она ещё что-то говорила, схватив Камеля за руки, глядела ему в глаза, умоляюще, бороздки слёз текли из правого глаза по повреждённой, изуродованной рубцами щеке… Она всё правильно говорила, но Клима не покидало ощущение какой-то странности, неправильности во всём происходящем. Наконец, уловив краткую паузу во всём этом словесном потоке, Клим коротко сказал:

- Стоп. Руши я не отдам. Ни тебе, Азиль, ни кому-нибудь ещё. Он будет со мной. Сама же сказала, он нуждается в обоих родителях. А если я оставлю его в одиночестве? Нет. Так не пойдёт.

Взгляд Азиль на мгновение стал жёстким и колючим, но это странное выражение исчезло в мгновение ока, Клим бы не уловил его, если бы не… Что? Если бы не ждал? Азиль же продолжила:

- Но ты не можешь взять с собой крошку в долгое и опасное путешествие! Тебе придётся пройти весь Фаэ! Малыш просто не вынесет такой дороги! И с кем ты отправишься в путь? С этими грязными уродами-циркачами? Нечего сказать – достойная компания для чистокровного Фаэра!

- Не смей оскорблять моих друзей! – тихо, но яростно возразил Клим. – Они протянули мне руку помощи в тот момент, когда я в этом нуждался сильнее всего, и поделились последним! А с Руши я не расстанусь – и не отговаривай!

- Прости, - печально вздохнула Азиль, мгновенно успокаиваясь. – Я слишком несдержанна, но это лишь потому, что я слишком переживаю за вас всех – и за Азура, и за тебя, и за Рушана… Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. Азур в монастыре Древнего Благочестия. Надеюсь, ты вспомнишь, где это, а нет – так твои циркачи подскажут тебе. Они бродяжничают по всему Фаэ и многое знают. Спаси Азура – больше я ни о чём не прошу. А твоя семья будет в безопасности – об этом я позабочусь. Кстати…

Рука Азиль скользнула в кошель, подвешенный к поясу, и женщина протянула Климу маленький, но тяжёлый мешочек:

- Возьми. Здесь сто золотых дин-шо. И не смей отказываться. Я даю деньги не тебе, а Руши и Азуру. И это далеко не последние деньги. Я богата, поверь. Так что не смей отказываться, благородством души дитя не накормишь.

Клим вздохнул и принял мешочек. Теперь ему было уже стыдно за свою резкость, а все непонятные сомнения казались нелепыми.

- Извини, - сказал он. – Я что-то сам не свой в последнее время…

- Ничего, - вздохнула Азиль. – Я понимаю. Нелегко склеивать разрушенную жизнь. Но прости, Камель, мне пора. Я и так очень рискую, больше у меня нет времени на беседу с тобой. Я буду молить Неназываемого, чтобы у тебя всё получилось. Прощай.

И, обняв Клима, Азиль резко отстранилась, жестом подозвала слугу, который подвёл к ней верхового тильга. Женщина опустила вуаль, приподняла юбку и, почти не коснувшись сложенных рук слуги, вскочила в седло, усевшись в нём отнюдь не по-дамски. Под юбкой у неё оказалось что-то вроде тонких чёрных брюк из шёлковой материи, так что приличия были соблюдены.