Камень сердолик (СИ)

Палый Лист (настоящего своего имени он Климу так и не назвал, а потому Клим в своих мыслях именовал его только так) был сиротой. Родителей он потерял в год, когда ему исполнилось восемь лет. Сначала несчастный случай на охоте с отцом – тильг на бегу неожиданно споткнулся, и вылетевший из седла Фаэр ударился виском о камень. Потом занемогла мать, она умерла, как шептались служанки, от тоски по отцу. Такое было вполне возможно, Палый Лист помнил, как любили друг друга родители, и даже боль оттого, что она оставляет сиротой единственного сына, не смогла заставить маму жить. Так маленький Фаэр остался один в опустевшем богатом доме. Некоторое время за ним присматривали добрые служанки, а потом появилась сестра мамы, которая, как выяснилось, была замужем за Гортаном. Муж её, хоть и принадлежал к знати по рождению, хоть и семья его считалась богатой, довольно быстро промотал отцовское наследство, так что богатый племянник-сирота в качестве опекаемого пришёлся ему весьма кстати. Так и оказался будущий Палый Лист под опекой дяди и тётки.

Нельзя сказать, чтобы с ним обращались плохо, однако за те годы, пока мальчик подрастал, наследство его родителей таяло, поскольку своих привычек к богатой жизни дядя не оставил, а так как собственных денег у него не было, то он без стеснения запускал руки в состояние племянника, утешая себя тем, что к совершеннолетию мальчика казна как-нибудь, да пополнится. Что же касается тётки Палого Листа, то она отличалась от своей сестры, как небо и земля. Больше всего эта Фаэли любила весёлые развлечения, наряды, разного рода светские мероприятия, которые с радостью принялась посещать, не обращая особого внимания на племянника. С мужем, кстати, у неё был вполне счастливый брак, что доказало рождение троих детей. Две дочери были уже просватаны и обучались в соответствующей школе, чтобы приобрести необходимые для жены знатного Гортана лоск и манеры. Стоит ли упоминать о том, что этот дорогой пансион так же оплачивался из средств юного племянника?

Но более всего дядя Палого Листа гордился своим сыном и наследником. Юноша и впрямь был красив, умён и прекрасно воспитан, умел подать себя в самом выгодном свете, но… Палому Листу пришлось на собственном опыте убедиться, каким может быть прекрасный кузен.

Но Палый Лист был юн и неопытен, к тому же кузен Янгиль был единственным из семьи опекуна, кто уделял сироте хоть какое-то внимание. Да, у Палого Листа были и слуги, и приглашённые учителя – дядю бы осудили, если бы он не озаботился дать сироте-племяннику соответствующее воспитание, но не было у него ни единой близкой души. Неудивительно, что он потянулся к кузену, даже не подозревая, что тот действует по указке отца, не знал, что у дядюшки опекуна возник план о том, как унаследовать всё состояние семьи Палого Листа и обеспечить собственной семье счастливое будущее. И в этом самом будущем сироте-племяннику не было места.

Загвоздка была в том, что дядя понял, что казна опекаемого сама собой не пополнится, и, хоть состояние было велико, но и истрачена из него была уже четверть. Племянник должен был скоро достичь совершеннолетия, и мало того, что он просто мог забрать свои деньги, лишив семью дяди привычного образа жизни, так ещё и к ответу мог опекуна потребовать за растраченные средства. Поэтому дядя, посоветовавшись с женой, которая тоже не хотела лишаться развлечений, нарядов, драгоценностей и возможности блистать на балах во дворце правителя, придумал, как избавиться от племянника. Он знал, насколько жёстко жрецы Небесной Благодати преследуют Фаэров, которые осмеливались хранить древнее знание и молиться Неназываемому, поэтому решил подставить племянника, обвинив его в ереси. И решающую роль в этой подставе должен был сыграть его краса и гордость, его сын и наследник.

Сыну и наследнику в силу особенностей характера этот план показался забавной шуткой, и он поддержал отца, беспокоясь только о том, чтобы не запачкаться самому.

Итак, Янгиль очаровал кузена-сироту, они очень скоро сдружились и стали беседовать на самые разные темы. Умный Янгиль умело наталкивал своего собеседника на сомнения в той официальной версии истории, которую Палому Листу выдавали нанятые учителя, и очень скоро юноша стал интересоваться такими вещами, которые жрецы Небесной Благодати безоговорочно считали ересью.

Однако произошло и кое-что ещё. В Палом Листе проснулось наследие Фаэров, и он влюбился в кузена – такого внимательного, такого умного, такого доброго… Он даже признался Янгилю в своей любви… и мерзавец его не отверг. Для него это был новый опыт, сочтённый и приятным, и полезным. Кроме того, расчётливый Янгиль решил, что влюблённый юноша уж точно не выдаст его жрецам, если дело повернётся не слишком удачно. Так оно впоследствии и вышло, но об этом дальше.