Камень (СИ)

- Объясни, что тут произошло? Я уже боялась, что ты сейчас с ними схлестнешься...

- Да все просто. Когда мы стояли в очереди на паром, к нам подошел один... из этих, с платками, как теперь ясно. Он принял нас за других, и спрашивал Квирре, Коротышку-за-рекой, как главного, ну, а я запомнил. Случается, гномов изгоняют из рода. Не спрашивай, почему, разные бывают случаи. Бывает, изгнанники не находят прямого пути. Но все же гном не станет ни разбойником, ни убийцей. Чаще всего, если гном ступает на кривую до-рожку, он становится контрабандистом, и почти всегда занимается контрабандой оружия. И очень логично было прикинуться, что я из этой банды. Ну, а что делать мне, если я контра-бандист оружия, в таком месте? До бунта - поставить оружие в тайники, после - скупать по дешевке.

- Но тебя же могут раскрыть? Ведь наверняка в Пограничном есть и настоящие гно-мы-контрабандисты.

- Не сомневаюсь. Но все же, думаю, все будет хорошо. Самое главное - кажется, наши живы. Ну, по крайней мере, ушли из "Водара Великого" живыми! Знать бы, что с ними сейчас? Их обязательно нужно будет всех найти! Иначе род не поймет!

Грязный, весь в пороховой копоти, вьевшейся в поры, с бородой и шевелюрой прово-лочной твердости от осыпающейся с потолка известки, старый Гимли сдал пост наблюдения сменившему его пограничнику с некогда зелеными, а теперь пыльно-серыми петлицами. Он доковылял до бака с водой и жадно напился.

Управа держалась. Сводный гарнизон состоял из караула при присутственном месте и банке, пробившихся и прибившихся, вроде них самих. В основном - патрульных и при-шлых, и штатских из управы. Было и несколько местных - тот же целитель Далер, чье при-сутствие само по себе было равно подкреплению. Многих он спас от верной смерти или уве-чья. К сожалению, начальник караула, подпрапорщик, погиб в первые же минуты бунта. Он был из непутевых молоденьких дворян, раз не смог получить хотя бы прапорщика и прозя-бал вечным дежурным или начкаром в Пограничном. Но умер достойно, и дурным словом его не поминали. Командование принял Потапов, подпоручик с зелеными петлицами погра-ничника. Гномы так и не узнали его имени, только звание и фамилию. Да и выглядел он так, как выглядят девять из десяти молодых пообтесавшихся на границе подпоручиков - усы, подтянутая фигура в ладно подогнанной форме, спокойно-уверенная лихость. Но надо ска-зать, командовал он твердо и разумно. Из сбившихся в подвале людей (а многие были расте-ряны, даже служивые) и нелюдей он быстро и решительно сколотил подразделение, выяснил, кто чего стоит и кто где может быть применен. Организовал оборону так, что это была не бестолковая цепь обособленных точек огня, а система, сама себя поддерживающая и страхующая. Наладил связь и взаимодействие с банком. Подвалы банка и Управы соединя-лись, и каменное здание Банка нерушимой крепостью прикрывало Управу, а Управа - банк. Но, самое главное, из банка вели в тайные места не менее тайные ходы. И управляющий По-граничным отделением Тверского банка Порфирий Петрович Знаменский был вам не счето-вод какой-то. Вид он, правда, имел несколько бабий. Это был человек лет сорока пяти, роста пониже среднего, полный и даже с брюшком, и всегда тщательнейшим образом выбритый, без усов и бакенбард. Голова большим шаром, как-то особенно выпукло закругленная на за-тылке, была плотно и коротко острижена. Лицо его было пухлое, круглое и немного курно-сое, с нездоровой пористой и желтоватой кожей, особенно темной, до зеленоватости, под глазами. Но при том - довольно бодрое и даже насмешливое. Оно было бы даже и добро-душное, если бы не мешало выражение глаз, с каким-то жидким водянистым блеском, при-крытых, впрочем, постоянно почти белыми короткими ресницами. Ресницы эти были нерв-ны, и неутомимо коротко и часто моргали, точно кому подмигивая. Но иногда они моргать переставали, и тогда взор этих глаз как-то странно не гармонировал со всею фигурой, абсо-лютно не героической и мирной, и придавал ей нечто более серьезное, чем с первого взгляда можно было от нее ожидать. Он был тяжелым, неумолимым и даже страшным. И вот тогда безусловно верилось, что Порфирий Петрович был штабс-капитаном в отставке. И не просто - а из егерей, и подчиненные его готовы были по одному лишь слову его кинуться на штурм с одними чернильницами в руках, такой он имел среди них авторитет и вес. Подчиненные в этом медвежьем углу, надо сказать, тоже были непросты, так что банковские влились в сис-тему обороны легко и непринужденно. Ну и, поскольку охранники были почти сплошь из недавно вышедших в отставку егерей, то, не выдавая банковской тайны, еще и взяли на себя разведку. Потапов порывался пернедать все командование Порфирию Петровичу, да только тот, часто и удивленно моргая, сказал:

- Нет уж, батенька, это ваш крест, вам его и нести. Командир в фортеции может один лишь быть, вот и извольте-с!