Камень власти

Ничего не оставалось делать, как идти в единственно возможном направлении. Уже никто не верил в существование таинственного камня, и уж тем более в отпечаток куриной лапы. Каждый получил свой диаметр, и хождения напоминали многослойный хоровод. Камень нашел Анисим. Тот почти весь врос в землю, оставив между порослью высоченной травы верхнюю часть… с изображением куриной лапы. На радостях устроили привал, поели, попили. Кабы не забористая медовуха, то все вернулись бы с победой, и Матвей мог бы со спокойной душой возвращаться в Москву. Но взыграла молодецкая кровь и решили проверить следующее расстояние, указанное в письме шведа. Матвей продекларировал:

– Встань спиной к среднему когтю на лапе и иди, куда указывает коготь до глубокого оврага.

В нужную позу встал самый азартный Фома. Остальные молча смотрели на него и потом пошли гуськом. Действительно уперлись в глубокий овраг.

– Все верно, Фома, пойдем назад, – предложил Матвей.

– Солнце еще высоко. Что там еще прописано далее?

– Продолжай путь по оврагу, и он упрется в реку, – как по писанному произнес Матвей.

– В какую сторону идти? Овраг он и туда, и сюда скачет?

– Там не сказано.

– Тогда, давай, пойдем в эту сторону. Ежели скоро не выйдем к реке, вернемся домой. А так чего, зря шли что ли?

Фома спустился на дно оврага и выбрал сторону. Народ потянулся за ним след. Через половину версты овраг действительно уперся в ручей. Назвать рекою тот «бурный поток» можно было человеку с большой фантазией.

– Дальше чего там? – повернулся Фома к Матвею.

– Чего уж теперь вертаться, пойдем до конца! – загалдели мужики.

– Дальше опять непонятка, «поверни в сторону и иди по берегу, пока не увидишь болото».

– Мне сегодня везет! – прокричал Фома и добавил, – айда за мной!

Он пошел в левую сторону и привел команду к болоту.

– Тебе, боярин, будто кто ворожит! – сказал Порфирий.

– Подобную отгадку вижу в первый раз, – добавил Анисим и заключил, – обычно лес путает, леший кружит.

Когда все сгрудились перед болотом, казалось, встали на край пропасти. Вода образовывала лужицы, утыканные кочками. Из кочек торчали невиданные доселе травы, кое-где возвышались сухие деревья высотой в два человеческих роста. Дуновения ветра приносили такую вонищу, что у всех начинала кружиться голова и подступала тошнота. Впечатление добавляли мошки и комары. Вечные спутники человека сразу почувствовали добычу и без всякого писка бросились сосать кровь. Все ждали команду Фомы на возврат. Вдруг слева в шагах десяти послышался шорох, из зарослей рогоза показалась волчья морда. Все оторопели, но первым пришел в себя Фома. Он произнес никому непонятные слова:

– Как там мой крестничек поживает? Поди уже в настоящего волка превратился?

Зверюга вылез из зарослей и встал к путникам задом. Потом повернул свою морду как тогда при спасении щенка. Фома повернулся к Матвею и прошептал:

– Волчица зовет меня с собой. Такое уже бывало. Ты остаешься?

– Пойду с тобой. А вот остальных давай оставим. Нече людей губить непонятно для чего.

Все повторилось как много лет назад. Волчица шла впереди, замачивая только коготки, показывая путь почти по сухому. Но в этот раз шла медленно, видимо понимала, что болото для человека – не лесная поляна. Квакали и прыгали лягушки, плавали змеи, перемещалась еще какая-то тварь. Вверх взмывали чибисы и кулики, цапли только поворачивали свои головы и не меняли места стоянки. Шли петляя, порой казалось возвращаются назад. Пузыри, вырывающиеся из-под воды, одаривали такой вонищей, что становилось нечем дышать. Волчица упорно вела за собой, порой останавливалась, оглядывалась и продолжала движение. Ноги уже не держали. Фома стал удивляться Матвею, как этот горожанин еще выдерживает. Страсть, хотелось присесть, а лучше прилечь куда-нибудь, но разум не давал права даже на попытку. Неожиданно волчица сделала прыжок и исчезла в кустарнике. Фома как бы устремился за ней, но вдруг почувствовал под ногами твердую почву.

– Дошли! – вырвалось у него при выдохе, и он взглянул на Матвея.

Тот пытался улыбаться, но тут же схватился за стоявшее рядом сухое дерево и начал оседать. Фома не дал упасть другу, подхватил его под мышки и выволок на землю. По сравнению с болотным чадом на земле пахло земляникой и полевыми цветами. Вдыхаешь такой воздух полной грудью, будто пьешь нектар. Сколько времени друзья пролежали, распластавшись на траве, никто из них сказать не мог. Первым тишину нарушил Матвей:

– Как мы назад пойдем? Думаешь твоя волчица ждет наших сборов в обратный путь?

– Пойду похожу вдоль болота, может объявится. Без нее обратного хода все одно, не существует.

– Даже, если наши сопроводы поднимут тревогу, сюда никто дойти не сподобится.

Фома встал и пошел сначала в одну сторону по края берега, потом в другую. Вернулся и прилег рядом с Матвеем.

– Можешь утопить меня в Волге, но за нами наблюдают.

– Кто тут может быть? Может волчица твоя оборотень? Заманила и рада, что едой запаслась.

– За нами наблюдает не оборотень, а человек в лахмотьях. Мелькнул между деревьев и исчез. Потом еще раз и еще.