Был некогда столяр именем Финнур. Жил он на отшибе в глухом лесу и зарабатывал себе на жизнь своим ремеслом. И вот пошёл он однажды по дрова и увидел сидящего на пеньке старика.
— Удача в помощь, отец, — сказал Финнур
— И тебе, добрый человек, — ответил старец, — вот шёл я, шёл, да посох мой сломался, а ноги уж не те, что в молодости.
Пожал плечами Финнур, срубил молодой дубок и вырезал из него посох.
— Вот спасибо, удружил старику, — обрадовался тот, — хочу и тебя отблагодарить. Проси, что хочешь.
— Помощника бы мне, — говорит столяр, — тяжко одному, а от жены в моем деле проку нет.
Тогда дал старик Финнур щепотку порошку и говорит.
— Вырежи помощника из дубового кряжа, посыпь порошком и оставь на ночь.
Удивился столяр, но так и поступил. Приходит в мастерскую на следующее утро, а деревянный помощник ожил. И стал он помогать в работе, да так, что не мог мастер на него нарадоваться.
И вот однажды приказал он деревянному помощнику.
— Поруби на дрова всё старое дерево, что найдёшь, и не останавливайся, пока не закончишь, — а сам отправился на рынок.
Жена столяра тем временем к соседке ходила, возвращается, а деревянный помощник уже весь мусор порубил, и стены в доме рубит.
— Остановись! — закричала ему жена столяра.
— Но я ещё не закончил, — сказал тот, и знай себе, дальше рубит.
Видит жена, что ещё немного и быть им с Финнуром без крыши над головой, да и говорит:
— Ты же и сам деревянный.
— А и то верно, — удивился помощник, да так себя и изрубил.
Солнце заходило, и вечерняя синь растекалась по улице, заливая её обшарпанные фасады. Навстречу плывущим сумеркам медленно двигался старый фонарщик. Мурлыкая что-то себе под нос и вздымая шаркающими ботинками облачка пыли, он упорно тащил свои нехитрые инструменты от фонаря к фонарю. Достигнув очередной цели, он прикладывал к ней лесенку и, взяв длинное зажигало в правую руку, приступал к исполнению своего долга. Газовые фонари загорались один за другим, возвращая из темноты побитые жизнью витрины лавок — пыльные, кое-где треснутые, а иногда и вовсе забранные вместо стекла досками… Квартал определённо знавал и лучшие времена.
Комиссар Оскар неподвижно стоял, прислонившись к забору дровяного сарая точно в том самом месте, где гвоздь неведомого ценителя художественного слова оставил стандартное для таких мест выражение. Его ассистент нервно переминался рядом. Они ждали. Время шло.
Где-то на той стороне улицы, среди обломков просевшего забора и зарослей крапивы пара котов со всем пылом истинных аристократов готовилась скрестить когти в поединке. Была ли причиной дуэли прекрасная дама или отсутствие согласия благородных донов по вопросу раздела сфер влияния на ближайшей помойке оставалось неизвестным. Но то, что участники конфликта настроены крайне решительно, можно было услышать и за несколько домов.
— Он задерживается, — заметил стажёр, — может начнём сами?
— Не стоит… — возразил комиссар, флегматично наблюдая за работой фонарщика.
Позади них, во дворике, хозяйки возились с сушившимся бельём, время от времени бросая косые взгляды на пристроившихся в проулке незваных гостей. Общая позиция дам была определённо недружественной.
— Ходят тут всякие, а потом штаны с верёвок пропадают… — ёмко выразила её одна из местных жительниц, бдительно осматривая висевшие на вечерней прохладе ситцевые ценности.