Каменка

С каждым новым шагом, с каждой найденной уликой все больше логичных, реалистичных теорий разбивались о нарастающее ощущение того, что Молчан прав. Но этого по-просту не могло быть. Абсурд! Вдруг Володарова осенило. Точно, издевательство! Каменчане решили подшутить над новеньким, разыграть его. Это такая злая шуточка, которая должна убедить его в том, что в Каменке ему не место. Здесь свои порядки и правила, по которым протекает жизнь. Бед-ная, залитая алкоголем и слезами жизнь, в которой он — чу-жеродный элемент, грозящий навести свои непонятные по-рядки. Ну что ж, в таком случае этому не бывать. Хоть пост сельского участкового должность не престижная, но это его должность, и он не отступит. Геннадий Павлович Володаров человек принципа. Доказательством тому служат его бурный полет вниз по карьерной лестнице и назначение в Каменку. А значит он не сдастся, пойдет до конца и выяснит, кому в голову пришла столь глупая идея. И когда выяснит — устроит ему такую головомойку, которая надолго отобьет желание шутить с органами правопорядка. Но чтобы это сделать, нужно сперва придумать каким образом поймать шутника.

Володаров шмыгнул носом и еще раз посмотрел на тон-кую струйку следов, уходящую вглубь леса.

— Вариантов у тебя сейчас особенно и нет, Гена, — всплыл в голове знакомый внутренний голос. — Иди по следу, как ищейка, а там посмотрим, может куда и придешь.

Как и всегда, голос был прав. Володаров аккуратно сло-жил тапочек пополам, сунул его в карман штанов и пошел вперед, ведомый вмятинами на земле, оставленными босыми ногами минимум сорок четвертого размера.

* * *

Володаров ощущал себя индейцем, выслеживающим до-бычу. Здесь, в лесу, вдали от посторонних глаз он мог себе это позволить. Осторожно шагая между деревьев, изо всех сил стараясь не потерять след, он проникался странным чув-ством, которое не посещало его с самого детства. Таким зна-комым, но давно забытым.

Вереница следов сперва сильно вихляла из стороны в сто-рону, а расстояние между ними было совсем маленьким, но постепенно шаги стали больше, увереннее, приобретая некое направление. Складывалось ощущение, что человек, про-шедший здесь, был слаб, шатался, но потом пришел в себя и ускорился, будто вспомнив, куда идет.

Володаров увлеченно наблюдал за метаморфозами, про-исходившими с походкой неизвестного босяка, как вдруг за-мер на месте и настороженно огляделся. Взявшаяся из ни-откуда, мимолетная мысль заставила его инстинктивно напрячься всем телом.

«А что, если я дурак? — подумал он. — Что, если Молчан был прав, и Альбертыч действительно ожил ночью?»

Здесь, в чаще леса, вдали от помощи, от людей, эта опре-деленно бредовая мысль уже не казалась такой бредовой. Словно под давлением неизвестности рациональное мышле-ние отступало и его место потихонечку, по чуть-чуть занима-ло мышление мистическое. Вот, обычный весенний ветерок превращается в недобрый шепот за спиной, а ветки деревьев сплетаются, отбрасывая настораживающие тени.

— Нет, Гена, — в Володарове опять проснулся внутренний скептик, — не поддавайся на давление местных. Не сходи с ума. Дело плевое, обычный вандализм на почве алкоголиз-ма. Таких в райцентре по паре на день происходило и что-то ты так не нервничал. Соберись, возьми себя в руки и начни уже, наконец, думать.

— Да, точно, — он поправил форму, напоминая тем самым себе, кто он есть на самом деле, — сейчас я всех выслежу, найду и накажу.

— Правильно. Вот это настрой. Только не спеши сильно, не теряй голову. Ты уже далеко ушел, так и заблудиться не долго. Тебе стоит вернуться назад и взять с собой того, кто знает эти места. А еще лучше, сперва опроси местных. Мо-жет и ходить никуда не придется.

С последним доводом скептика Володаров согласен не был. Он знал, откуда взялась идея отступить. Из страха. И поддаваться ему не хотел. Из лесу выйти проблем не будет, если возвращаться назад той же дорогой, а вот если сейчас след остынет, то поиски могут значительно затрудниться.

Решив все же продолжить путь, но не исключая возмож-ности нападения (только чьего?), Володаров на всякий слу-чай расстегнул кобуру.

Поиски продлились не долго. Около сотни метров далее того места, где след стал ровным, он оборвался. Как отреза-ли. И там, где он закончился лежали разорванные в клочья дешевый черный пиджак, не менее дешевые черные брюки и остатки белой рубашки. Одежда была выпачкана в земле и источала неприятный гнилостный запах, из чего Володаров сделал вывод, что именно в ней был похоронен Альбертыч.

«Любопытно… — он подобрал небольшую веточку и брезг-ливо потыкал ею в рванье. — Если теория с шуткой местных верна, то стараний в эту шутку вложили будь здоров. Это ж надо было так над правдоподобностью заморочиться…»