Каменное Сердце

— Прежде всего позвольте мне закусить, — сказал дон Фернандо. — Я умираю от голода. После отъезда из лагеря я не пил и не ел ничего.

Эстебан проворно разложил перед ним еду, и дон Фернандо пригласил пленника разделить с ним трапезу. С ужином было вскоре покончено, и, утолив аппетит, дон Фернандо не стал долее испытывать любопытства друзей и рассказал им с величайшими подробностями о причине своего продолжительного отсутствия.

Как и предполагал дон Эстебан, он действительно напал на след столь долго и безуспешно отыскиваемый, который уходил на юго-запад в доселе не изведанные земли дальнего Запада.

Дон Фернандо ехал в течение нескольких часов по следу с упорством, свойственным разве что охотникам, желая удостовериться, настоящий ли он, или очередная хитрость индейцев.

Чтобы сбить с толку преследователей, краснокожие запутывают свои следы, если не уничтожают их вовсе, что становится невозможно распознать, где настоящий след, а где ложный. На этот раз они прибегли к такому искусному способу, разгадать который оказалось по силам только Каменному Сердцу. Любой другой охотник неизбежно запутался бы в этом лабиринте следов.

Обрадовавшись своему открытию, дон Фернандо поспешил в лагерь, не пренебрегая, однако, предосторожностями, каких требует благоразумие в стране, где за каждым деревом или кустом может таиться смерть. Внезапно его внимание привлекло какое-то легкое движение в траве. Он тихо соскользнул с лошади и, вооруженный только заткнутым за пояс ножом, пополз, словно змея, к тому подозрительному месту.

Вскоре он был уже у цели, и ему стоило больших усилий удержаться от возгласа радости и изумления, при виде спокойно сидящего на земле Сапаты. Вакеро заканчивал завтрак, держа в руке узду своей лошади.

Дон Фернандо подполз поближе и, старательно рассчитав расстояние, прыгнул, как ягуар, на вакеро, прежде чем тот успел опомниться. Дон Фернандо связал вакеро, лишив его возможности сопротивляться.

— Какая неожиданная встреча! — сказал дон Фернандо, опускаясь на траву рядом с пленником. — Как поживаешь, Сапата, друг мой!

— Вы очень добры, — серьезно ответил тот. — Я немножко кашляю.

— О, бедный кабальеро! Надеюсь, кашель скоро пройдет.

— Я тоже надеюсь, сеньор. Однако признаюсь вам, что он меня тревожит.

— Успокойтесь, я берусь вас вылечить.

— А! Вы знаете лекарство, сеньор?

— Да, прекрасное лекарство, которое я намереваюсь вам прописать.

— Вы очень добры, но, может быть, это для вас обременительно?

— Нисколько, — возразил дон Фернандо, — судите сами, я предполагаю раздробить вам голову пистолетным выстрелом.

Вакеро почувствовал, как нервная дрожь пробежала по его телу, однако сохранил присутствие духа.

— Вы думаете, что это лекарство меня вылечит? — проговорил он.

— Радикально, я в этом убежден.

— Гм! При всем моем уважении к вам, сеньор, я вынужден признаться, что на этот счет придерживаюсь иного мнения.

— Напрасно, — парировал дон Фернандо, хладнокровно взводя курок пистолета. — Сейчас вы изведаете эффект моего лекарства.

— И вы считаете, сеньор, что никакого другого лекарства, кроме этого, не существует?

— Право, не существует.

— Это лекарство кажется мне слишком сильным.

— Это вам только кажется. Вы скоро поймете, что ошиблись.

— Возможно. Я не смею спорить с вами, сеньор. Но разве вы очень желаете дать мне ваше лекарство именно здесь?

— А вы знаете более подходящее место?

— Кажется, знаю, сеньор.

— Вот как! Какое же?

— Боже мой! Возможно, я ошибаюсь, сеньор, но, по-моему, было бы жаль, если бы за недостатком свидетелей никто не узнал о столь чудодейственном лекарстве. Поэтому я желал бы пригласить вас в одно место, где мы сможем найти свидетелей.

— Прекрасно. И вы знаете такое место недалеко отсюда?

— Да, кабальеро. Я даже думаю, вы будете рады очень увидеть тех, кому я вас представлю.

— Все зависит от того, кто эти люди.

— О! Вы прекрасно знаете их, сеньор. Во-первых, Тигровая Кошка, весьма любезный господин.

— И вы обязуетесь доставить меня к нему?

— В любое время. Если угодно, хоть сейчас. Дон Фернандо заткнул пистолет за пояс.

— Нет, не сейчас, — сказал он. — Сначала нам надо отправиться в лагерь, где меня ждут друзья. Я нахожу вашу болезнь не столь серьезной, поэтому с лекарством можно повременить. К нему можно прибегнуть в любое время.

— О! Конечно, кабальеро, уверяю вас, нет никакой необходимости в спешке.

Договорившись таким образом, эти люди прекрасно понимали, чего можно было ждать друг от друга.

Дон Фернандо не питал ни малейшего доверия к Тонильо, поэтому не стал искушать его соблазном бегства и крепко-накрепко связал ему ноги, чему тот нисколько не противился.

Поскольку, пока они беседовали, наступила ночь, то они решили там же и заночевать, а на рассвете отправиться в лагерь. Два или три раза Тонильо пытался освободиться от пут, но каждый раз на него немедленно устремлялся строгий взгляд голубых глаз дона Фернандо.

— Вам плохо, любезный сеньор? — спросил его дон Фернандо с лукавой усмешкой при его последней попытке.

— Нисколько, — ответил тот, — нисколько, сеньор.