Каменные лица

Горгорина провела в той зале, кажется, вечность. Совещание долетало до слуха Гектора неразборчивым шипением. Разобрать отдельные слова, не говоря уже о фразах, было не то чтобы трудно, а невозможно, как бы Гектор ни старался вслушиваться. Тревога за подругу прилипла к сердцу мужчины, заставив бить грудь изнутри с лошадиной силой. Горгорине здесь, конечно, ничего не угрожало, однако решение совета могло быть куда более худшим, чем просто бездействие. Гектор, за полгода в пути до Ордена Медуз, не раз спорил с Горгориной по поводу того, как должны поступить её сёстры. Естественно, подруга даже и слышать не хотела про отступление и бегство из Греции в более… спокойные для жизни места. Медуза, как на совете, так и в споре с Гектором, твёрдо стояла на своём, желая уничтожить «тех глупцов, что решили объявить войну медузам». – Если она добьётся своего, то смерть не заставит себя ждать, – печальная мысль растеклась по душе Гектора.

Совет шумел до самого рассвета, и, судя по недовольным складкам на лице Горгорины, самое худшее решение (по мнению Гектора), принято не было.

– Как они могли?! – разъярённый голос медузы кипел вулканом, – Неужели не ясно… – красные глаза бегали по комнате в поисках чего-нибудь, на чём можно было бы выместить свой гнев.

Чешуйчатый, зеленовато-песчаный, хвост плёткой бросил разукрашенные вазы, мирно покоящиеся на невысоком столике, в стену, звучно разбив керамику.

– «Мы находимся слишком далеко от людей, и, даже если они всё же решаться атаковать нас, то их ждёт сокрушительное поражение», – второй раз слышать эти слова, даже из собственных уст, было ещё сложнее, чем в первый, от Сфены.

– Они решили бездействовать? Последний заказ из Греции был выполнен тобой, больше половины года назад, им это ни о чём не говорит? – из голоса Гектора выветрилось любое поэтическое начало, слова звонко выходили под жёсткой плёткой.

– «Искусством убийства пользуются не только греки, к тому же, это не основная наша деятельность. Мы всегда можем сменить направление Ордена, как это уже бывало раньше», – слова с трудом выдавливались изо рта Горгорины.

– Она говорит про архитектуру? Это помогло бы увести Орден Медуз из этих краёв в более…

– Я не хочу убегать, это никак не поможет. Я знаю их, это хитрые и коварные существа, мотивы которых могут скрываться за маской, ты никогда не знаешь, говорят ли тебе правду или лгут. Если они видят в нас опасность, то не остановятся ни перед чем, чтобы истребить нас. Страх заполняет их разум, и они начинают видеть в соседе врага. В таких случаях они нанимают мастера искусства убийств. Теперь врагом стали те, кто подчищает бандитское отродье, и, иногда, неудобных свидетелей.

– Я понимаю, о чём ты говоришь, но они не всевластны, есть на свете места, где не бывали их глаза и уши, куда не дотянется их рука.

– В любом случае… – за дверьми, в коридоре, раздалось эхо битвы, – Что это… – Горгорина моментально набросила ремень со снаряжением на пояс и выползла из комнаты.

Чёрный мрамор почувствовал вкус крови. Широкий мрачный коридор затянулся схваткой медуз и людей, звон металла слился с криками боли и мягким хрустом разрубаемой плоти. Тела падали на холодный камень, образовывая трупный ковёр. Ни одна медуза не составила компанию мертвецам, до этого момента. Дикий крик, пронизанный шипением, перебил любой звук в коридоре. Треугольное чешуйчатое лицо уставилось в потолок, воя от боли. Человек с абсолютно белыми волосами поднял медузу перед собой, оставив на полу скудную часть змеиного хвоста. Руки, погружённые в прожжённые, обугленные по краям, дыры, ухватились за голые рёберные кости. Кровь рекой лилась по рукам мужчины, мелкими каплями стекая с локтей на пол. Глаза цвета морской волны даже и не пахли эмоциями.

– Тесей… – гневный шёпот разлился бурной рекой по телу Горгорины, придав дополнительную энергичность.

Мёртвое лицо медузы упало на пол, к остальным трупам, разбрызгав кровь по ногам Тесея. Целая туча метательного оружия полетела в сторону беловолосого мужчины, но ни одно из них не причинило вреда, слегка подогретой Солнцем, коже, даже после попадания по ней.

Горгорина в мгновение ока извлекла двусторонний кинжал из-за спины, спешно подползая к Тесею. Резкий взмах проскользил по воздуху, точно над пригнутой белоснежной головой. Раскалённая рука железной хваткой вцепилась в запястье медузы, другая легла на ребро. Невероятная боль затмила разум красным туманом. Вопль раздался шипением в собственной голове. Чешуйчатая кожа начала плавиться под давкой рук Тесея. – «Кто-то ослепил его…» – моментально пронеслась мысль в голове сквозь боль. Ярость собралась на краях сознания и растопила страх. Боль осталась, но больше не обтягивала глаза разума плёнкой тревоги.