Каменные сердца (СИ)

Блондинка досадовала на маленького упыря Тома: только она завела внедорожник, готовясь тронуться в путь, как ему занадобилось в поля. Отлить, наверное. Неужели Акселю сложно приструнить мальца и научить справлять нужду в положенное время?! Том воротился, забрал Данике и снова убежал. А мотор Кирниного джипа работал вхолостую. Попусту сгорал бензин, изнашивались детали двигателя. Девица врезала кулаком по рулю, выключила зажигание и отправилась к голове каравана узнать, по какой гребаной причине до сих пор никто не едет. Сагерт не стал вмешиваться, в душе веря, что у Томми достаточно резонов сновать туда-сюда, задерживая всех.

«Ах, опять потрепаться захотелось? Ну я им устрою пикник на лужку!» — злобно подумала Кирна, не желая даже вникать в суть ситуации. Затем попросила у Натана трофейное ружье. Усыпляя бдительность Дриббла — мало ли, ему взбредет в голову помешать ей! — она осмотрела винтовку, несколько раз вскинула примеряясь, а, едва Натан отвернулся, действительно прицелилась и выстрелила. Пленнику в башку, прямо промеж глаз. Игнорируя изумленные крики Натана, блондинка протянула ему отлично послужившее ружьецо. Неожиданно воздух прорезало знакомое гудение, и от полей ее шляпы отлетел внушительный кусок, начисто срезанный изогнутым лезвием. Нет, мелкий ублюдок точно нынче сдохнет!

**

Мимо моего уха просвистело, а на месте головы допрашиваемого осталось жуткое месиво. Нас с Данике обильно забрызгало кровью, мозгами, осколками черепа (одним из них мне оцарапало щеку). Обернувшись, я успела заметить, как Кирна передает Натану винтовку и как тот ошалело таращится на нее, выхватила бумеранг из кобуры и метнула, в последний миг решив-таки снести сучке не голову, а краешек пижонской шляпы.

— Том… — застонал док, наблюдая за мчащейся к нам блондинкой.

Я поднялась ей навстречу. По пятам за Кирной бежали Аксель с Сагертом, также сообразившие, чем все может закончиться.

— Ты! Маленький уродец! Я… я на морде у тебя вырежу твое настоящее имя, выблядок! — девка схватила меня за отвороты куртки и оторвала от земли.

— Хватит! — проорал Аксель, затормозивший в паре шагов сбоку от Кирны. В общем-то, девицу окружили: Сагерт уже высился с другой стороны.

Немая сцена противостояния воль длилась минуты три. Блондинка, хищно щерясь, тяжело дышала мне в физиономию, мужчины напряженно ждали малейшего движения, готовясь пресечь трагедию, а я висела как груша, зная, что до заряженного «деррингера» дотянусь раньше, нежели Кирна до своих тесаков. Пожалуй, только сейчас мне давался шанс ее опередить.

— Ты зашьешь ее, — процедила девка, выпустив мою куртку и пихнув мне кусок шляпы, — иначе…

— В следующий раз ты подумаешь, прежде чем умывать меня чужими мозгами, — бесстрастно заявила я, утершись ошметком ткани и возвратив его хозяйке.

— В следующий раз это будут твои мозги, паскудыш! — Кирна развернулась и потопала к своему внедорожнику.

Блондинка выговаривала Тому чуть ли не ежедневно по разным причинам, но теперь слова приобрели оттенок вполне реальной угрозы. Отныне, парень, будь настороже! Я покинула место происшествия второй, заодно подобрав бумеранг (вот посмеялись бы, если б он долетел до Кирниной шляпы и на обратном пути). Нужно еще нацедить немного воды из бочки — рожу протереть.

Ближе к вечеру по каравану пролетела весть — курс меняется, мы едем в город Блудвайн, что в паре суток пути от Эль Саладо. Насколько мне известно, на прихваченной нами записочке значилось как раз это название.

Словоохотливый и к тому же не в меру любопытный Моррикай якобы случайно заметил в дриббловском автомобиле аккуратно уложенные картины и пристал к Акселю с расспросами, но в результате больше разболтал сам, чем сумел выведать. Оказалось, блудвайнский мэр (то есть попросту копит) предметы довоенного искусства. Вряд ли там найдется хотя бы двое психов, которым нужны мраморные истуканы, мазня на холстах или золотые горшки. Мы, очевидно, окажем любезность и выполним задание, позорно проваленное погибшими расхитителями сокровищниц. Цыган не цыган, коль упустит шанс срубить бабла.

**

Уже четыре дня караван лавировал по бесплодным землям, полагаясь на глаз и память краснорожего проводника да на дриббловский дозиметр. Порой приходилось сворачивать с древнего шоссе на целину. Однажды мы продолбали полночи, ожидая, когда Натан вместе с Мо найдут «окно» в сплошной стене пиликанья чувствительного устройства. Сейчас даже «юнга» нес большую, чем раньше, ответственность.