Каменный Пояс, 1982

Со счастьем неразрывна связь.

Да будет песня не напрасна!

Да будет с нею жизнь прекрасна!

Ведь я в рубашке родилась.

Перевод Н. Рябининой

БАГУЛЬНИК

Скована земля морозом круто,

Но она и в холоде седом,

Будто зиму с летом перепутав,

Одарила радостью мой дом.

К свету из воды тянулась ветка,

Тайну лета бережно храня.

Распахнулись почки на рассвете,

Ярко вспыхнув точками огня.

Ни листочка, только буйство цвета

Зимней наготе наперекор.

И нежданным праздником согретый

Ожил дом мой, грустный до сих пор…

Мне та ветка в пламени лиловом

Показалась женщине сродни,

Опаленной позднею любовью,

Той, что на все годы, на все дни.

Перевод А. Турусовой

ГАЗИЗ КАШАПОВ

Осенний вечер. Листья шепчут сухо.

Я на посту средь мглы и тишины.

Но что за диво —

Вдруг достигла слуха

Мелодия родимой стороны.

Тайга да только сопки в Забайкалье —

Тут пролегают наши рубежи.

А песня все звенит…

За дальней далью

Мне видятся колосья спелой ржи.

В ветвях звезда мерцает невесомо.

Я вглядываюсь зорко в темноту…

Спасибо, песня, что пришла из дома

И вот стоишь

Со мною

На посту.

Перевод В. Миронова

ПРОБЛЕМЫ. ПОИСКИ. ОТКРЫТИЯ

ГЕННАДИИ ДМИТРИН, ВЛАДИМИР КОРОТКИЙ Дороги инженера Балашенко

Документальный очерк

Говорят, что Эдисоном надо родиться, что талант — это счастливый дар случая, вроде лотерейного билета: достался выигрышный, повезло — пользуйся, не достался — чем богат, тому и будь рад. Однако в жизни, к нашему общему благу, бывает и по-другому. Порою человек сам выковывает свой талант, подтверждая этим оптимистический взгляд на природу способностей, по которому каждый индивид — кладезь задатков, а в какой области он проявит себя наиболее заметно, ярко — это зависит от него самого, его личной заинтересованности, жизненных обстоятельств, общественной потребности.

Так вот, Виктор Харитонович Балашенко, герой нашего повествования, в детстве и юности об изобретательстве не мечтал и к нему себя специально не готовил. В зрелом возрасте, обнаружив однажды «белое пятно» в технике, он узнал, что никто пока к нему и не подступался. Можно было обойти это «белое пятно» стороной, оставить его исследование другим, профессионально подготовленным в изобретательской и конструкторской области. Редко ли в подобных ситуациях выбора люди прячутся за спасительную, как им кажется, формулу: «А я человек маленький, где уж мне браться за большое дело — не по Сеньке шапка…»

Балашенко избрал тогда иную — смелую — линию поведения, решил так: «Если не я, то кто же?»

Нет здесь ничего от честолюбия, желания показать себя, пусть даже эти качества не так уж плохи и нередко приводят к успеху. Просто-напросто ведомство, в котором он трудился и которому служил верой и правдой, стало испытывать потребность в коренном совершенствовании технологии производства. Он видел эти проблемы, принимал их близко к сердцу, задумывался над будущим отрасли, старался разглядеть перспективу и — действовал.

Результат? Одно из главных, весьма продуктивных его изобретений опередило время чуть ли не на четверть века. И других заслуг немало.

Однако когда мы спрашивали многих челябинцев, в их числе не только молодых, что они знают о Балашенко, то чаще всего не слышали ответа на такой вопрос. В лучшем случае люди припоминали, что где-то, когда-то им встречалась эта фамилия. И верно, не могла не встретиться, ведь многие из нас, пусть мимолетно, но видели его машины с именным трафаретом на борту. И только железнодорожники, если они попадали в наш опросный бредень, заявляли без промедления: как же, знаем, человек известный! В частности, и по этой причине мы взялись за очерк о нашем земляке.

Но более всего, конечно, потому, что заслуживает освещения сам опыт его жизни. Целеустремленность, полнейшая самоотдача однажды и навсегда избранному делу, готовность к преодолению неизбежных трудностей — прекрасный живой пример самосотворения личности и безупречного стиля поведения. И, в-третьих, хотели бы привлечь внимание деловой общественности к новым разработкам и планам изобретателя, а тем самым поспособствовать их реализации.

При первой же встрече с Виктором Харитоновичем бросились в глаза его внутренняя подтянутость, спокойная манера разговора, неспешность движений. Есть в нем что-то от старого инженера-путейца. Потому, узнав, что Балашенко — потомственный железнодорожник, мы поторопились с предположением:

— Ваш отец тоже был инженером-путейцем?

— Нет, путевым рабочим…

Дорогу Балашенко-младшему в инженерию открыл в самом прямом смысле Октябрь. Революция оказала глубокое, окрыляющее влияние на судьбы множества людей, предоставив благодатные возможности сыновьям вчерашних пролетариев для социального роста, раскрытия лучших способностей.