Каменный пояс, 1983

Однако в таком подходе к выделению земель нетрудно увидеть и еще одну глубинную причину. Она заключается в том, что в области до сих пор нет хозяина, который держал бы в руках «бразды правления» подсобными агроцехами. В самом деле, за их развитие понемногу отвечают советские, партийные органы, хозяйственные руководители. А в полной мере — никто. Этим, на мой взгляд, объяснимы многие недочеты.

Сложно обстоит дело с квалифицированными кадрами сельскохозяйственных профессий. В агроцехе криолитового завода ведущие участки возглавляют молодые, энергичные специалисты. Но не все подсобные хозяйства могут этим похвалиться.

Здесь есть повод для размышления. Проблема эта характерна, думаю, не только для Оренбургской области. В декабре 1982 года «Правда» опубликовала отчет с пленума Пермского обкома КПСС, рассмотревшего вопрос о работе областной партийной организации по развитию подсобных сельских хозяйств предприятий, организаций и учреждений в свете требований майского (1982 г.) Пленума ЦК КПСС. Приведу небольшую выдержку из отчета:

«Одна из острейших проблем — нехватка кадров. Очевидно, соответствующим органам при распределении выпускников сельскохозяйственных вузов и техникумов следует учитывать и нужды заводских агроцехов. Вместе с тем, как подтверждает статистика, на предприятиях, в учреждениях и организациях области работают «не по профилю» тысячи агрономов, зоотехников и других специалистов сельского хозяйства».

(Аграрный цех — каждому предприятию. — Правда, 1982, 29 декабря.)

* * *

В Оренбуржье на ближайшее десятилетие составлена программа по развитию агроцехов. Продуктов с маркой завода с каждым годом будет больше!

Николай Терешко КАЖДОМУ ОВОЩУ — СВОЕ ВРЕМЯ

Урал овощей потребляет не по нормам науки: вместо 150 килограммов в год на душу населения едва 70. Уральцы не приучены к зелени. Для них самый лучший «овощ» — пельмени и беляши. Помню, когда приехал я с семьей из Подмосковья в Челябинск, квартировал у бездетных стариков. Так вот, хозяйка по воскресеньям накручивала фаршу такой таз, в каком мы с женой сына купали. Да еще и нас учила: «Кончайте вы свои салатики, тут сурьезный климат — не кажду пищу примат».

«Климат», что и говорить, «сурьезный». И врачи не устают повторять: побольше овощей, они стоят на страже нашего здоровья. Но как выполнить разумный совет? Зимой прилавки овощных магазинов на Урале небогато выглядят. Прилавки рынков — кусачие: квашеная капуста и морковь — по полтора рубля, помидоры и огурцы соленые — свыше двух. О свежих не говорю, им цена — красненькая. Однако руководители местной овощной отрасли считают, что не все так плохо, как представляют некоторые заполошные стрекулисты, а на рынке огородину берет лишь тот, у кого деньги лишние. Они сами, то есть руководители, все покупают в своих магазинах и очень довольны и ассортиментом, и качеством продукции.

Тут что скажешь, что возразишь! Хорошо поэту иметь свою газету…

Мои собеседники — директор Челябинского городского плодоовощного торга Юрий Иванович Омельченко и начальник областного агропромышленного объединения «Челябинскплодоовощхоз» Анатолий Павлович Козаченко, в кабинете которого и проходит наша беседа.

Омельченко больше помалкивает. Он лишь скупо роняет, что весна первого года пятилетки была чрезвычайно трудной для овощевода.. Это, конечно, так. В поле — две воли. Но, надеясь на лучшее, надо готовиться к худшему. На этом всегда держалось сельское хозяйство, особенно в зоне так называемого рискованного земледелия, к которой относится и Урал. Тут что ни весна, то и новые трудности — возвратные холода, снег, ветры. Они задерживают развитие нежной зелени, ломают продуманный график производства ранних овощей.

Но сколько же можно этим обстоятельством, как щитом, прикрывать свои промахи, недоработки? А иногда прятаться за ним и успешно избегать ответственности. Напоминаю Омельченко о том, что в магазинах и на базах пропадает немало уже готовой продукции.

Юрий Иванович не опровергает факта, он лишь просит вспомнить, что было и что стало. И тут он по-своему прав. До недавнего времени убытки от порчи картофеля, овощей, фруктов составляли более миллиона рублей в год. Негодную к употреблению и даже переработке продукцию машинами везли на свинарники близлежащих совхозов. Нередко содержимое общественных закромов перекочевывало и на городскую свалку. Омельченко, проработав директором торга три года, добился снижения таких убытков в четыре раза. Но ведь и 250 тысяч рублей под свинячий пятачок — тоже дорогое удовольствие.