Каменный пояс, 1986

В свое время в картотеку опыта попала вырезка из «Литературной газеты», в которой рассказывалось о практике завода «Курганприбор» по улучшению условий труда и быта работников предприятия. Это стало началом дела огромной важности. Вот как об этом рассказывает Рем Салимович:

— Написал я письмо директору «Курганприбора» Евгению Васильевичу Таранову с просьбой принять нашу делегацию, показать и рассказать, как удалось заводу провести такую работу. Получил согласие. Приготовились мы к поездке, я и все начальники цехов, и вдруг сообщение с завода: Евгений Васильевич улетел, просил перенести поездку, потому что хотелось бы лично все показать челябинцам. И действительно, потом он с нами с 11 часов до 18 пробыл, ответил на все вопросы. То, что мы увидели на «Курганприборе», было лучшей агитацией за наши планы. И мы небесполезно съездили тогда, многому научились.

Такие поездки за опытом стали на заводе традиционными. Они бывают во второй день ежегодного семинара начальников цехов. В первый день происходит как бы внутренний обмен опытом: начальники цехов рассказывают о своей работе по определенной теме. А потом — поездка. Были уже в госплемзаводе «Россия», на трубопрокатном заводе, электрометаллургическом комбинате, у машиностроителей Копейского завода имени Кирова.

Есть на заводе самодельная толстая книга. В ней сотни страниц, и «издается» она каждый год. Называется она скучновато — «Комплексный план мероприятий завода». В книгу включена вся перспектива развития предприятия. Многие пункты в нее перекочевали с «бумажек» директора. В книге — семь разделов: техническое совершенствование производства, экономия и эффективное использование ресурсов, благоустройство и озеленение, массово-политическая работа, улучшение социальных и культурно-бытовых условий трудящихся... Контроль выполнения — ежеквартальный. Но не это сейчас хотелось бы подчеркнуть.

— Это наш путеводитель, как бы программа-максимум, — сказал Р. С. Гузаиров. — Мы заведомо включаем сюда немало невыполнимых пока пунктов, они — как ориентир.

Я заметил в разговоре, что эта книга должна бы называться «Мечта директора», но Рем Салимович поправил: мол, точнее, «Мечта коллектива».

И все-таки мечта. Без этого не может расти ни человек, ни завод. О чем сейчас мечтают на заводе?

— О чем вы мечтаете, Леонид Васильевич? — спрашиваю катодчика Уланова.

— Все-таки наш труд пока нелегок... Все больше ветеранов цеха уходят на отдых, а желающих прийти им на смену не так много. Настоящих катодчиков готовят годами, из десяти начинающих, может, только один закрепляется. И всего-то нашего брата во всей стране человек 500—600, не больше. Ну, может, больше и не надо, потому что уже есть цехи, где все механизировано, где сам труд катодчика уже не тот. Так что мы все мечтаем о таком цехе. Причем не просто мечтаем. Такой цех, как нам объясняют, на заводе скоро построят, уже начали копать котлован на месте бывших отвалов.

— А вы поделитесь мечтой, Геннадий Андреевич? — обращаюсь к катодчику Третьякову.

— Моя мечта может показаться несерьезной, но я хочу, чтоб у нас вновь был хор. Такой, как прежде, а может быть, и лучше. Помню, как в 1958 году Рем Салимович, он тогда только начинал на заводе работать, создавал хор. Никто в это не верил, не до хора всем было. А он до чего настойчив был: пой, и все тут. И какой хор получился! 50 мужчин, как запоем — красота слушать! На всех конкурсах были победителями, в Москву ездили. Рем Салимович скуку нашу тогда разогнал и расшевелил коллектив. Двадцать лет хор пел, сейчас заглох. Только фотографии и остались. А чего, спрашивается, не хватает? Хор должен быть, я сам хочу в нем попеть, и все мои друзья-катодчики, особенно «старички», не откажутся.

Все эти штрихи рисуют далеко не полный портрет директора Гузаирова. Но его совершенно нельзя представить в отрыве от партийной организации завода, потому что он — коммунист, член партийного комитета завода. Что выделить в этой безграничной самостоятельной теме? Глубину партийности директора прежде всего характеризует его настойчивость и принципиальность в проведении политики партии в вопросах интенсификации производства, повышении культуры труда и быта. Об этом мы уже говорили.

А его взаимоотношения с партийным комитетом, с секретарем парткома?

— Наши отношения очень деловые, — говорит секретарь парткома А. К. Марченко. — Если директор хочет со мной посоветоваться, он позвонит, спросит, не занят ли я, есть ли у меня люди, потом зайдет, и мы обсуждаем вопрос; если мне надо что-то обсудить с директором, я поступлю точно так же.

Рассказали о таком недавнем случае. На заседании парткома разбиралось персональное дело коммуниста, и, когда встал вопрос о наказании, мнения разделились: четыре члена парткома, в том числе и секретарь, голосовали за одно предложение, четверо, в том числе и директор, — за другое.

— Попробуем голосовать повторно, — предложил секретарь.

Проголосовали. Картина та же. Тогда коммунист Гузаиров сказал, что он снимает свое предложение и соглашается с мнением секретаря парткома.