Каменный пояс, 1987

— Ладно, Иван Иванович.

— Сейчас, Сергей, пойдем к следователю. Он будет допрашивать. Расскажешь все. Договорились?

…За время, проведенное в воспитательно-трудовой колонии, Сергей Лоскутников раздался в плечах, возмужал. После освобождения возвратился к матери, а на десятый день появился у Переплетчикова. С полчаса разговаривали о том, как разумнее устроить будущее. Сергей заверил, что никогда не окажется там, откуда вернулся, попросил помочь найти работу. Переплетчиков тут же позвонил какому-то Федору Федоровичу, весело поздоровался, по-свойски справился о настроении, здоровье, потом спросил:

— Как там мои архаровцы трудятся? По-разному? Ничего, дай время — в передовики пробьются. Давай поможем еще одному. Хороший парень! Молодой, крепкий. Тебе ведь таких и надо. Ну сорвался один раз. И что? Знаю. Он пятый будет. Это разве много для вашей конторы? За него могу поручиться. Что? Жилье есть. Просить не станет. Лоскутников Сергей. Понял. Спасибо. Всего наилучшего.

— Слышал? — обратился Иван Иванович к Сергею. — Завтра поезжай на железобетонный завод. Ровно в одиннадцать зайдешь к старшему инспектору по кадрам Костину Федору Федоровичу. Только не опаздывай, он любит точность.

— Понятно.

— Тогда все. Если еще будет нужда — приходи.

— Спасибо, Иван Иванович.

Время все дальше уносило прошлое, о нем не хотелось вспоминать. Жизнь выправилась. Но однажды в нее опять вклинился Черноскулов.

Началось с неожиданной встречи. Сергей пошел в очередной отпуск. В конце рабочего дня получил зарплату и отпускные. Домой, как всегда ехал автобусом. Настроение было беззаботное. На остановке «Кассы аэрофлота» сошел, решив по случаю отпуска пообедать в ресторане, который находился недалеко, в тихом переулке.

Был такой час, когда ресторан начинал наполняться посетителями. Зал блестел завидной чистотой. Уютно, приятно, хорошо. Не думая задерживаться долго, Сергей облюбовал свободный стол у входа. Заказ приняли не сразу. Официантка, видимо, ждала еще клиентов. Однако новые посетители проходили дальше, в глубину зала. Наконец официантка подошла. Принимая заказ, уговорила взять марочного вина. Пообедав, Сергей хотел рассчитаться и уйти, но вдруг почувствовал чью-то руку на своем плече. Обернувшись, на мгновение растерялся от неожиданности: перед ним, улыбаясь, стоял Черноскулов. Улыбка его была натянуто-загадочной.

— Привет, Серж! — Черноскулов плюхнулся на стул.

— Здорово, — без радости ответил Лоскутников.

— Я тебя ищу. Сегодня два раза приходил домой. Где ты пропадаешь?

— Разве не видишь?

— Ну, ну. Давно на воле?

— Давно.

— Сколько?

— Почти три года.

— Я всего пять дней. А ты выправился. Здоров стал, здоров. Я даже не сразу признал.

Сергей молчал.

— Встречу надо бы вспрыснуть, — продолжал Черноскулов. — Как считаешь?

— Я уже выпил. Мне хватит.

— Не заметно.

— Мне хватит, — повторил Сергей.

— За мой счет.

— Я не беден, мог бы и сам взять.

— Серж, я тебя не узнаю. Ты что, на меня в обиде? Нет, в натуре?

— Не в обиде, но…

— Договаривай.

— Восторга не испытываю.

— Нет, ты просто не в норме и затуманенный какой-то. Надо бодрости добавить. — Черноскулов поманил пальцем официантку с высокой прической. — Графинчик «женских слез».

— Чего? Чего?

— Водки. Мы пьем, женщины горько плачут, — пояснил Черноскулов. — Пива пару, груздочков соленых, два заливных, двое пельменей. На двоих.

Ждали они недолго.

Скоро с большим подносом появилась официантка, поставила заказ, улыбнулась и отошла к соседнему столу.

— Как живешь? — спросил Черноскулов, наливая водку в рюмки.

— Как все.

— Вкалываешь?

— Работаю.

— Где?

— На бетонном заводе.

— Нравится?

— Доволен.

— Не женился?

— Пока нет.

— Правильно делаешь. Не торопись. Не зря говорят: «Муж — голова, жена — шея. Куда захочет, туда и повернет».

— Глупые слова.

— Не я придумал. Да, Гошку Кубышкина не видел?

— Нет.

— Надо повидать. Ему, может, известно, как тогда милиция на нас вышла. По-моему, случайно.

— Угрозыск не глупее тебя.

— Нет, наверняка какая-то случайность подвела. Надо все обмозговать. Я остановился пока у Розки. Заходи.

— Зачем?

— В гости. Разве не о чем поговорить?

— С тобой не о чем. От прошлого тошнит, с меня хватит.

— Завязал?

— Завязал.

— Надолго?

— Навсегда. У нас на заводе таких, как я, четверо. Я пятый. Все завязали.

— Ну, ну. — Черноскулов выдавил улыбку.

У стола появился незнакомый парень.

— У вас свободно?

— Занято! — резко ответил Черноскулов, хотя два места пустовали. И тут же добавил: — Двигай, милок, дальше, там места есть. Мы ждем приятелей.

Парень ушел. Черноскулов опять пригласил официантку, еще заказал водки. Сергей, уже захмелевший, противился, отговаривал. Вытянув из внутреннего кармана пиджака пачку денег, он отделил непослушными пальцами две десятки, протянул официантке, пробормотал:

— Больше ничего не надо.

— Мне двести, дорогуша.

— А говоришь — завязал, — с ухмылкой произнес Черноскулов, когда официантка отошла. — Темнишь? Откуда столько денег? Такие добывают, а не зарабатывают.

— За-ра-бо-тал! Понял?

— Сказывай сказки.

— Не веришь! Не верь. — Сергей попытался встать и уйти, но Черноскулов удержал его за плечо.