Каменный принц (ЛП)

Ему было наплевать, если бы Мейли на его предложение ответила “нет”. Но отказ Кейти ранил глубже и сильнее любого оружия. Ее отказ было бы легче признать, если бы у нее были другие причины. Он бы смог легко ее успокоить, если бы Кейти волновалась, что постареет, в то время как он останется прежним. Он не знал, как будет стареть, так к чему лишнее беспокойство? Он смог бы легко ее успокоить, если бы она решила, что когда-нибудь Джорлан захочет другую женщину. Он знал, что ему нужна будет только Кейти. Она обладала его сердцем, его желанием.

Но он не мог не учитывать ее любовь к семье.

В это время Кейти лежала на кровати и посапывала во сне. Он опять подумал, что во сне черты ее лица выглядят расслабленнее, мягче, придавая ей почти ангельский вид.

Пряди ее волос, разбросанные по подушке, окружали ее голову словно нимб. И все же когда она проснется, то вряд ли будет походить на небожителя. Ней, она была чувственной женщиной, которая постоянно дразнила и манила его.

Соблазняла.

За последние часы он брал ее снова и снова, стараясь доказать, как сильно она нуждается в нем. Вместо этого она, казалось, еще больше уверилась в своих убеждениях.

Завоевание Кейти было самой большой проблемой в его жизни, и он не знал, что делать дальше.

*** Колдун, известный как Мон Грейг, прибыл за Джорланом, чтобы отправить его домой. Персен почувствовал приближение старого колдуна и понял, что скоро он придет к Джорлану и отправит его в Империю. Персен не мог допустить, чтобы это произошло.

Ему требовалось больше времени, еще немного больше времени. И поэтому он ждал, затаившись в своем маленьком жилище.

И с новым рассветом Мон Грейг был пойман и закован в камень.

*** — Хизер до сих пор нездоровится.

Кейти опустила малярный валик и посмотрела на Фрэнсис, которая стояла на порого особняка. Солнечный полуденный свет окутывал ее фигуру. Кейти старалась не капать сиреневой краской от валика на пол — не хотела заляпать весь пол.

— Что с ней? Она болеет уже неделю.

— Надеюсь, все будет хорошо. — Глаза Фрэнсис наполнились беспокойством. — Я не могу не беспокоиться о ней. Она лежит в кровати день и ночь. Она не хочет ни спать, ни есть. Она просто смотрит в потолок. А иногда даже разговаривает сама с собой.

— Если я могу чем-то помочь, просто скажи мне, ладно?

— Хорошо. Спасибо за понимание. — Выдавив из себя улыбку, Фрэнсис вышла продолжать работать в саду. Небольшая полоска света исчезла, когда закрылась входная дверь.

Кейти поняла, что уже прошла половина дня, пролетела так же быстро, как и неделя.

Нахмурившись, она положила валик на подставку. Ее мышцы болели от постоянного движения вверх и вниз. “Интересно, как там Джорлан наверху? Покрасил ли он спальню?”

С каждым днем он становился все беспокойней, сдержаннее. Больше он не улыбался, не дразнил ее. Он выглядел почти… печальным. Каждый день он говорил, что любит ее, и каждый день он спрашивал, любит ли она его. Ее ответ был тем же. Нет. Она не хотела любить мужчину, которому не могла полностью довериться. В то время как одна ее часть верила каждому его слову, другая — все еще недоверчиво относилась к его намерениям.

Время убегало, а она не могла позволить опять превратиться ему в камень.

Что же ей делать?

Кейти не знала. Но она знала, что должна увидеть его, чтобы убедиться, что он все еще здесь, все еще тот самый воин из плоти и крови, который держал ее в своих объятиях каждую ночь. Она начала подниматься по лестнице. С каждым ее шагом раздавался скрип, и она решила, что нужно забить несколько гвоздей между досками, что лестница больше не скрипела. Войдя в спалю, она осмотрелась. Джорлан стоял к ней спиной. Без рубашки.

Дневной свет, льющийся через окно, обрисовывал его мышцы, заставляя кожу сиять.

Ее нервные окончания пробуждались по мере того, как она наблюдала за нам, как он провел валиком сначала вниз, потом вверх, как она его учила. Мышцы на его плече были напряжены, но не от покраски стен. Он знал, что Кейти стояла за ним, но был полон решимости не замечать ее.

Она не хотела, чтобы ее игнорировали! Она подошла к нему, вырвала валик из рук и провела им по его лицу. Ха! Попробуй не заметь это!

Поначалу он оставался совершенно неподвижен.

— Ты заплатишь за это, — мягко сказал он. Но вместо того чтобы наказать ее, он протер глаза и схватил кисть, лежавшую около его ног. Он окунул ее в банку с краской. А потом начал покрывать стены бледно-желтым цветом. На его лице было выражение крайней сосредоточенности, будто судьба мира зависела от него. Вверх. Вниз. Вверх. Все мышцы на его теле двигались с каждым движением. Напрягались. Расслаблялись.

Даже когда игнорировал ее, он оставался воплощением страсти. Она понимала, что его великолепная физическая форма была приобретена из-за многочисленных сражений, но смотря на него, ей в голову никак не приходили картинки кровавых битв. нет, смотря на него, она представляла шелковые простыни и разгоряченные тела.

— Мне нужна еще краска, — сказал он в конце концов., но даже не взглянул на нее.

— Хочешь раскрасить меня?

Его челюсть напряглась.

— Чтобы докрасить стену.