Камер-фрейлина императрицы. Нелидова

   — Ваше величество, я заранее прошу прощения за неполноту и недостаточную глубину моего доклада. Виной тому не моё небрежение, но исключительно обстоятельства. Прежде всего нехватка времени — покойный оставил такое множество бумаг, к тому же исписанных не слишком явственным почерком.

   — Бецкой обходился без секретаря? Невероятно!

   — Именно так, ваше величество. Покойный имел секретаря, но часто записывал свои мысли и соображения во время бессонницы, которой страдал много лет. В течение ночи, как уверяет Настасья Ивановна, он не раз менял кресло, на котором спал, на кресло у рабочего стола и набрасывал свои соображения. С годами его почерк становился всё менее разборчивым. Но я не назвал ещё одного обстоятельства, сказавшегося на моём докладе: Настасья Ивановна не пожелала предоставить мне все бумаги покойного.

   — И объяснила причину?

   — Ваше величество, скорее всего в этом сказалась привязанность госпожи де Рибас к своему покровителю и благодетелю.

   — Полноте, Катерина Ивановна, разве воля императрицы — не закон? Что ж, мне придётся специально распорядиться, чтобы весь архив Бецкого был перевезён в мой кабинет. А пока мы слушаем вас и заранее прощаем то, что вы назвали несовершенством материала.

   — Итак, ваше величество, мне придётся повториться: господин Бецкой признавал исключительное могущество воспитания и полагал, что именно воспитанием даруется новое бытие и производится новый род подданных. При этом Бецкой возлагал на государство обязанность воспитывать народ. По его мнению, именно государство могло позволить избежать два основных недостатка нынешней подготовки людей и подданных. Первым недостатком для его превосходительства была односторонность специального образования.

   — С этим трудно не согласиться.

   — Ваше величество, полагаю, вам ещё ближе покажется второй, обличаемый Бецким недостаток: пренебрежение нравственным началом при развитии человеческих способностей.

   — Это делает честь покойному. Но если с первым ещё можно смириться, то со второго следует начинать.

   — Бецкой так и полагал, что одно учение бессильно производить истинно-полезных граждан. Кроме просвещения ума наукою, необходимо наставникам облагораживать сердца своих питомцев. Благонравие учеников предпочтительней их научных успехов.

   — Пока я не замечаю расхождений с собственными убеждениями.

   — Они последуют дальше, ваше величество. Императрица Екатерина Алексеевна поддерживала господина Бецкого в утверждении, что каждое новое поколение следует всячески отделять от старого. Так в России старшее поколение погрязло в невежестве и рутине, и без искусственной преграды между ними младшее неизбежно станет повторять былые ошибки и ошибочные убеждения. Для этой цели господин Бецкой предлагал создание целой системы закрытых учебных заведений, где предполагалось содержать детей вдали от их семей и общества, пока не созреет их ум и не окрепнут привычки к иной, просвещённой среде. Бецкой специально докладывал императрице Екатерине Алексеевне, что в России старые рутинёры вообще — я привожу буквально его слова — зверообразные и неистовые в словах и поступках.

   — Нет-нет, мне не надо таких ужасов! А где же уважение к старшим, беспрекословное повиновение им, где святость семьи? Я уверена, император ни с чем подобным не согласится никогда. И это всё?

   — Нет, ваше величество, есть и ещё один большой раздел — о новом сословии. Бецкой писал, что в России есть только два чина — дворяне и крестьяне, тогда как купцов, ремесленников, мещан государственные установления как бы не замечают.

   — Не слишком понимаю смысл его волнения. И какое это имеет отношение к образованию?

   — Подобно императрице Екатерине Алексеевне, Бецкой полагал необходимым содействовать образованию так называемого третьего сословия. Ради этой цели учреждены были при сухопутном шляхетном корпусе и при Академии художеств воспитательные мещанские училища.

   — Для них создавались какие-то особые условия?

   — Не столько условия занятий, сколько система привилегий по окончании. Воспитанники упомянутых учебных заведений, а также питомцы Воспитательного дома и коммерческих училищ, отличившиеся благонравием и успехами в науках, получали потомственную свободу и многие гражданские права. Вот все эти положения господин Бецкой представил в отдельном издании «Собрание учреждений и предписаний касательно воспитания в России обоего пола благородного и мещанского юношества», в трёх частях, изданных в Петербурге в течение 1789—1791 годов.

   — Так, значит, император имел в виду именно третье сословие, когда не позволил сократить мещанское отделение. Вы знали об этом, Катерина Ивановна?

   — Государыня, я никогда не ощущала в себе педагогических наклонностей. Сама материя представлялась мне...

   — Вы не решаетесь сказать — скушной? Но вы убедитесь в обратном, когда станете, подобно мне, разбираться во всех этих вопросах. Нет-нет, не сомневайтесь, Катерина Ивановна, это ваша дорога на будущее. И может быть, для начала вы первой возьмёте книжки Бецкого для ознакомления?