Камертон

– А перстень точно был у Яна на руке, когда он уезжал. Конечно, точно. Как всегда. И на ваш пальчик, Элечка, он был бы великоват. И Ян с ним не расстается. Вы почему-то… не заметили, что ли, что у вас кольца парные.

Судя по тону, Вадим Юрьевич расстроился из-за недогадливости и нечуткости чудаковатой девушки, которую с какого-то перепугу выбрал его сын. Не оценила такой красивый многозначительный жест.

– А… наверное, – упавшим голосом проговорила Эля.

В голове не осталось никаких идей. Ответа ни на один вопрос она не получила.

Джуд поднял глаза и взглянул на нее. Один взгляд – а будто подставил плечо: не сдавайся.

Эля собралась с силами. Кто именно оставил Яну кольцо, папа или мама, сейчас значения не имело, и Вадим Юрьевич, наверное, был не в курсе. Какой природы был кромешник, истинный родитель Яна, он тоже вряд ли знал: если бы он в принципе что-то знал о кромешниках, немедленно определил бы, что девица, сидящая ночью на кухне у Яна, никак не обычная однокурсница. Какой камень в кольце – тоже неважно, в конце концов, можно сходить к ювелиру, некоторые сотрудничают с кромешниками. Значит, главнее всего – выяснить, правда ли перстень достался Яну по наследству.

– А ежели ты Яна бросить хочешь, – припечатал Вадим Юрьевич, – так ты ему в лицо это скажи. И приличные девушки подаренные кольца не продают, а возвращают парню.

– Вадим Юрич, миленький! – закричала Эля. – Я Яна бросать не собираюсь! Да ну что вы, в самом-то деле!

Из ближайшего номера вынырнула обозленная бабенка, которой, видно, помешал шум. Джуд молча поднялся ей навстречу, и она ретировалась, даже рта не раскрыв.

– Тогда не ври, а говори как есть, – велел отец Яна.

Эля обменялась с Джудом взглядами. Говорить все как есть пожилому человеку никак нельзя, безмолвно согласились они.

– Вадим Юрьевич, – начала тихо Эля, ступая на тонкий лед. – Я колечко Яна не теряла, берегу его. Я к нему в квартиру за другим приходила, что там оставила, только мне сказать стыдно было.

– Женское-интимное, – догадался он; ну и прекрасно.

– А этот перстень для Яна очень важен, правда? Вы так удивились, когда подумали, что он мне его мог подарить. Ян упоминал, что кольцо фамильное, с историей. – Эля поднесла руку к глазам. – Тут какие-то вроде символы… то есть на моей копии. Вы Яна вырастили, но перстень не ваш, ведь так?

Топорная работа, однако ничего другого не придумывалось. Вадим Юрьевич медлил с ответом.

– Я хотела бы лучше понимать Яна, – подпихнула его Эля.

– Да он это колечко на прогулке нашел, ему года три было, – со вздохом поведал Вадим Юрьевич. – Вцепился и не отдавал.

Эля с Джудом переглянулись.

– А Ян сказал, что фамильное, – ошеломленно повторила она.

– Это он откуда-то взял и себе в голову вбил. В три года – схватить взрослый перстень! И вот ничем его не выманить было. Мы даже объявления развешивали: кто потерял, никто не отозвался.

– Ян его с детства и носить начал, что ли? – с нервным смешком уточнила Эля, пытаясь представить себе карапуза с тяжелым перстнем.

– Носить-то в три года кто кольца носит, да еще мальчик? А вот не давал никому. Мать, ну Лариса, пробовала надеть – суставы ломит, кожа горит. Я ради шутки пробовал – то же самое. А у Яна сразу истерика, срыв: мое, не трогайте, не надевайте. Думали, пройдет эта блажь, но нет, подрос, стал сам на пальце таскать, и не сваливалось оно, главное, будто растет вместе с ним. Говорили: как ты с ним на инструменте-то играть будешь, мешает же! Ничего ему не мешает. Мое, и все тут. В остальном адекватный мальчик, спокойный, уступчивый даже. Мать уж и к колдунье перстень носила, чтоб узнать, нет ли чего на нем – ну приворота, сглаза, еще чего-нибудь в этом роде.

– И что? – затаив дыхание, спросила Эля.

– Нет на нем ничего, но колдунья наказала кольцо беречь, Яна слушать, никому его не давать. Это его оберег, и все тут. Так что не мог он тебе его, дочка, подарить.

– Да, ладно. Спасибо, Вадим Юрьевич, до свидания, – помертвевшими губами выговорила Эля и упала на диван рядом с Джудом.

Тот сохранял спокойствие – впрочем, как обычно.

– Все нормально. Кромешники легко стирают память людям, тебе ли этого не знать.

– Я не умею.

– Бывает. Я тоже много чего не умею. Правда, это как раз могу. – Джуд мимолетно улыбнулся. – Подошли к ним во время прогулки, вручили ребенку перстень, родители про это забыли. Это как вариант. Или передали вместе с ним из детдома, а эту версию уважаемые Вадим Юрьевич с Ларисой Игоревной придумали потом как более вероятную.

Эля снова посмотрела на кольцо, руки у нее дрожали.

– Ян его мне отдал. Он снял со своего пальца и сам мне его надел. Свой оберег. И кольцо пришлось мне как раз впору. И суставы не ломит, кожа не горит, оно мне как родное, будто всегда тут и было.

– Ты много значишь для Яна, – подтвердил Джуд.

– Это судьба, что ли, называется? – жалобно спросила Эля.

Джуд обнял ее за плечи, притянул к себе.