Камертон

– Сам-то ты нас не собирался привлекать, да?

– Утром я написал вам по электронной почте, – отрезал Джуд. – Проверяйте ящики. Итак. Про гарпий учли, запомнили. Надо выяснить, что значит «боятся», какая именно реакция. Если что, быстренько научите Элю что-нибудь изображать на трубе. Второе: «Песнь эльфийского короля». Что вы о ней знаете?

Близнецы, не сговариваясь, покачали головами.

– Навскидку ничего. Ты, разумеется, уже проверил интернет и фейринет. Возможно, на новогреческом и тем более на древнегреческом это звучит иначе, – предположил Лин. – Какие-то вариации… Если это народное произведение в переложении для оркестра…

– Ой, а кто тогда Ян? – спохватилась Эля.

– Ты же говорила, что он скрипач.

– Нет. Если его мать – не мать, а гарпия, то Ян… он же не ее сын?

Джуд указал на кольцо.

– Я предполагаю, что он сын хранителя, здесь скорее стихия земли.

– Хранителя? – хором переспросили Эля и Фотина.

Джуд откинулся на спинку стула.

– Это пока только предположение. Хранителями называют духов, охраняющих конкретное место, зависящих от него. Например, наяды чаще всего привязаны к своей реке, своему озеру или ручью, в отличие от обычных русалок. Ореады обитают в горах, они тоже редко покидают свое жилище, если вообще когда-нибудь выбираются за его пределы. И так далее. Я исходил из того, что Ян никогда не встречался со своими настоящими родителями. Кромешники редко болеют, живут долго. Что могло помешать его маме или его папе, кто там у него из фейри, с ним связаться?

– Можно подумать, кромешники не бросают своих детей от смешанных браков – да на каждом шагу! – высказался Гелиан.

– Еще один аргумент в пользу моей теории: у Яна не слишком ярко проявился его врожденный талант, он даже считает, что талант не проявился вообще. Музыку не берем: по словам самого Яна, его одаренность здесь на уровне обычного человека, не более. Как хранители привязаны к своим местам силы, так и особые таланты их детей порой могут проявляться ярче или слабее в зависимости от того, насколько далеко отпрыск находится от родового, если так можно выразиться, места.

Эля слушала Джуда раскрыв рот. Ей такие тонкости даже в голову не приходили.

– Хранитель, так вот почему пес… – пробормотала она тихо.

– Что?

– Нет, ничего.

– Тогда это подводит нас к тому, что кромешником был отец Яна, – волнуясь, добавила Фотина. – Мать, наверное, провела с ним какое-то время – может быть, одну ночь, может быть, год – и уехала, родила ребенка и потеряла его. Возможно, погибла. Так он попал в детдом, а затем в приемную семью.

– Это не точно, – возразил Лин. – Уже рожденного малыша так же мог забрать его отец-человек, а мать не сумела за ним погнаться, поскольку привязана к конкретному месту.

– Или ей было все равно, потому что кромешники своих детей бросают, – снова сказал упрямый Гелиан.

– Ну или так, – развел руками Лин.

– Мы не знаем, кто был папа, а кто мама, – подытожил Джуд, – но это нам сейчас совершенно безразлично. У Яна есть фамильное кольцо, которое каким-то образом – предположительно – перенесло даже условия российского детдома и при этом осталось у хозяина. Это, на мой взгляд, также аргумент в пользу родителя из числа хранителей. Кольцо сохраняется у его носителя несмотря ни на что, оно не может потеряться. И кольцо хранит его самого.

Эля повертела рукой, любуясь камнем.

– Но подарить его, значит, можно.

– Думаю, что не просто подарить, – весомо сказала Фотина.

Эля вспыхнула и спрятала глаза.

– Он сделал тебе предложение! – догадался Гелиан.

– Не совсем…

– Он признался тебе в любви, – заключил Лин.

Эля смутилась еще больше: она такими подробностями делиться не собиралась.

– Ой! – вдруг всполошилась она. – Это же значит… это значит, что Ян остался теперь совсем без защиты. Он не знал… Я не думала…

Фотина обняла ее, но утешить Элю ей было нечем.

– Знаете что? – сказала она. – Вы такими глупостями тут маетесь: кто-де у него папа, а кто мама. Это неважно. Вы упускаете из виду самое главное! Когда у этой маман гарпии будет праздник, на который соберутся разные кромешники, а Ян должен будет им играть? Ведь основная опасность ему грозит именно на этом празднике – или сразу после него!

Эля вскочила, опрокинув стакан.

– Когда, да! – воскликнула она. – Он не знал, твердил: «скоро», они ему не говорили точно! Ой, может быть, уже поздно!

Джуд поймал ее за руку и аккуратно нажал на плечо, усаживая обратно.

– С камнем в кольце все в порядке, – напомнил он. – Уверен, если бы с Яном уже случилась беда, мы бы это увидели. Как минимум – камень бы обесцветился, а у него насыщенный цвет, и ты утверждаешь, что он всегда был черным. Как максимум – самоцвет бы раскололся.

– Откуда ты знаешь? – всхлипнула Эля, но села.

– Из сказок, мифов, сказаний, легенд, университетского курса и личного опыта контакта с магическими артефактами, – перечислил Джуд.

Эля закрыла лицо руками.