Камила

– Сынок, как дальше жить собираешься, – спросил у Максуда Мардон-ака, когда сваты вышли из палаты. – Какие у тебя планы на будущее? Ведь теперь у тебя есть совершеннолетняя дочь. Почему ты тогда промолчал, не промолвил ни слова об этом? Если бы мы знали правду тогда, может быть, ты был бы счастлив с любимой! Ты уж нас прости, сынок. Тогда мы не прислушались к зову твоего сердца. Лишь теперь понимаем, что сделали тебя несчастным… А хотели наоборот… Извини нас за все. За то, что так вышло…

Глава 5

Макcyд поправился. Его выписали из больницы. Но он чертовски скучал по кишлаку. Нет, сегодня во что бы то ни стало он

должен навестить Камилу. Ему не терпится посетить мазар – могилу Гуландом, просить прощения у любимой…

Машина остановилась у дверей Садыка-арбакеша. Айбарчин-апа доила корову в хлеву. Камила прорывала траву на грядках. Вот уже несколько дней подряд они ездят в город и торгуют на Ошском рынке зе¬ленью. А как иначе? Немало нужно для живого человека. Как говорится, для одной только курицы нужны и зерно, и вода…

Увидев отца, Камила очень обрадова¬лась. Поздоровалась, но руку подать не посмела. Наоборот, спрятала за спиной позеленевшие от травы ладони. А Максуд не удержался от слез при встрече с дочерью.

Сердце этого человека, кажущегося на первый взгляд, бессердечным, строгим, равнодушным, на самом деле было очень ранимым, мягким. К тому же он в последнее время стал все принимать близко к сердцу.

Максуд, поздоровавшись за руку с Айбарчин-апой, попросил ее показать моги¬лу Гуландом. Он из города привез для нее корзину цветов. Алые маки горели, словно пламя на зеленом-презеленом лугу, и буквально ослепляли, вызывая рябь в глазах. Айбарчин-апа с благо¬дарностью восприняла просьбу Максуда и попросила Камилу проводить гостя до кладбища.

Они долго шли по извилистой тропинке и, наконец, добрались до места, где покоился прах усопшей. Эта могила, на бугорке которой лежали фарфоровый чайник с разбитым донышком и пиалой, заметно осела за все эти годы. Над могилой выросли ромашки, маки полевые. Словно сама природа окутала эту могилу живыми венками.

Максуд поставил корзину цветов у «изголовья» Гуландом, попросил у нее прощения и заплакал с причитаниями. Он не постеснялся дочери, которая стояла рядом. И не собирался прятать глаза от Камилы. Наоборот, горько-горько рыдал, плакал навзрыд.

Глядя на рыдающего отца, и Камила не удержалась от слез: "Мамочка, милая, родненькая", – завопила она.

К сожалению, они не знали, что в тот миг прозрачная Гуландом находилась здесь. Вот она. Кружится, парит над алыми маками. От легкого ветерка развевается подол ее воздушного платья… Она ликует, пляшет, танцует. А ветерок играет ее темными распущенными длинными волосами.

О, судьба! Почему ты такая изменчивая? То милосердна, то беспощадна. По воле судьбы два любящих сердца наконец-то соединились, сошлись сегодня здесь, на кладбище. У этой не состоявшейся семьи есть ни в чем не повинное, прелестное дитя. Неужели ей, Камиле, было предначертано, что она обретет семью на кладбище. Жаль, что у этой семьи – покойная мать… Почему Максуду не суждено было дарить эти цветы любимой Гуландом, когда она вынашивала под своим сердцем его ребенка?! Или чуть позже – в день рождения Камилы.

"Сословие", "каста"… Неужели эти слова так могучи, как не преодолимые стены, преграды? Разве они дороже человеческой жизни? Ужас! Дай мне Аллах волю, я за нищего сосватал бы королеву, а короля женил бы на нищенке.

Если нет любви между людьми, то даже в золотом дворце они несчастны. А любящие друг друга сердца, даже в темнице кажутся счастливыми…

Максуд, выплакав всю обиду, боль, тоску, раскаяние, сожаление, накопившиеся в глубине его души за многие годы, успокоился. И, наконец, он раскрыв ладони, прочитал вслух полагающуюся в этих случаях молитву:

"Аъузу биллахи минаш-шайтонир рожийм, бисмиллахир рохманир рохийм. Ал-хамду лиллахи раббил аъламийна, ар-Рохманир Рохийм. Малики явмид-дийн. Ийъяка нaъбуду ва ийъака настаъийн. Ихдинас-сиротал мустакийм сиротал-лазина. Анъамта алайхим гайрил магзувби алайхим валаззолийн.

Субахонака робба каробил иззати амма ясифун ва саламин алар мурсалийн валхамдулиллахи раббил аъламийн" и добавил:

"Пусть эта молитва, прочитанная мной, в первую очередь, возвеличит Аллаха, его пророка Магомета, затем всех тех, чьи души покоится здесь, в надежде. Пусть она дойдет до всех моих предков, родных и близких, в том числе и до любимой Гуландом. Царство ей небесное. Пусть ее темная могила наполнится светом. Пусть ее помилует Аллах. Аминь! ".

На протяжении восемнадцати лет мучалась душа Гуландом. В течение восемнадцати лет она находилась между двумя мирами. Наконец, ее душа обрела покой.

Глава 6

Дильфуза несколько месяцев пыталась не показывать вида, что серьезно сердится на мужа. Но эта женщина, бесцеремонная в обращении и беззастенчивая по натуре, привыкшая говорить что вздумается, никак не могла утаить свою злобу.

В крайне раздраженном состоянии произнесла несколько ехидных фраз в адрес собравшегося на улицу мужа: