Камни Юсуфа

Раздумывать было некогда: Сомыч уже стоял рядом, держа под уздцы серую в яблоках лошадь под седлом. Несколько уроков верховой езды, полученные от того же Никиты, да князя Гришки Вадбольского не сильно сказались на умении бывшего водителя «Жигулей» обращаться с четвероногим транспортом, но делать было нечего. С трудом попав ногой в стремя, Витя повис на спине лошади, и наверное перевернулся бы вниз головой, если бы Сомыч не поддержал его и буквально не усадил в седло, сунув в руки поводья.

— Скорей! Скорей! — Никита нетерпеливо гарцевал перед крыльцом на лоснящемся вороном скакуне. Сомыч сунул Вите копье, оказавшееся совсем не легким, и Витя снова едва не кувыркнулся с седла на землю. Но князь уже несся по аллее к воротам, за ним устремились еще пять всадников с факелами в руках, и, видимо, повинуясь инстинкту, Витина лошадь сама поскакала вслед за ними, не дожидаясь приказа наездника. Растопченко болтало в седле как в хорошую качку на корабле, и он едва держал равновесие, чтобы не грохнуться на землю на скаку.

Седло было жесткое, деревянное, обитое, правда, сафьяном, но от того было только хуже — скользило сильно, стремена короткие, ноги из них постоянно выскакивали. Витя даже не сразу заметил, что Рыбкин бежит рядом с ним, хватаясь рукой за стремя, благо Витя тащился самым последним, заметно отставая от остальных и ориентируясь скорее по свету факелов.

Северная летняя ночь, прозрачная и безоблачная, позволяла довольно ясно различать очертания всадников впереди, пока ехали вдоль озера, но когда начался лес… Огромные черные стволы деревьев неслись навстречу с угрожающей быстротой, того гляди лоб расшибешь, ветви цепляли за одежду, кустарники больно хлестали ветками по ногам. Полная луна оранжевым шаром мелькала за черными кронами.

«Надо бы поосторожней ехать, — пролетело у Вити в голове, — так ведь отстанешь, неровен час, заблудишься — потом ищи-свищи.»

Дробный топот копыт по земле, на который майор ориентировался, стих, послышалось ржание лошадей, лязганье стали и крики людей. Через несколько мгновений Витя и запыхавшийся Леха выскочили на небольшую полянку. Схватка, если она здесь была, уже закончилась. Огни факелов неярким танцующим светом озаряли высокие сосны, окружающие поляну, кустарник малины, небольшие канавки, пересекающие ее вдоль и поперек, гранитные холмики и большой муравейник, кишащий растревоженными рыжими лесными работягами.

«Вот так да! — изумился Витя. — А ляхи-то где? Зря спешили что ли?»

— Как заслышали, что на подмогу скачем, разбежались все, — ответил на немой Витин вопрос сокольничий Фрол, сопровождавший князя Никиту. — Немного их было, человек семь, наверное, да в темноте сразу не разглядишь. Только мы подскакали, они сразу все в кусты. И даже мертвых утащили.

— А вы кусты осмотрели? — Витя с облегчением слез с лошади, но никак не мог вытащить ногу из стремени. — Леха, черт, помоги! — крикнул он Рыбкина.

— А чего осматривать-то? — махнул рукой Фрол — Потикали, и ладно. Может, и не ляхи вовсе, а так, разбойники какие.

— Так это-то как раз и надо определить — кто такие! Ну, вы даете, работать совсем не умеете, — возмутился Витя. — Обследовать все надо вокруг. Вдруг следы какие обнаружатся? Может, и сами они притаились недалеко. Где князь? Надо доложить сейчас же.

Витя огляделся вокруг.

— Да там они, у той сосны, — Фрол указал рукой в противоположную сторону, — вон, столпились все. Княгиня сильно расшиблась. О дерево ударилась с испуга, как налетела-то на них.

Витя направился к князю. Княгиня Вассиана сидела на расстеленной у дерева попоне, бледная как полотно, на лице ее запеклась кровь. Князь Алексей Петрович заботливо склонился над ней, они тихо разговаривали. Тут же стоял князь Ухтомский, за его спиной сгрудились несколько спешившихся ратников, остальные гарцевали с факелами по поляне, подъезжали к кустам, даже пытались углубиться в лес, но тут же возвращались обратно.

«Не дело это все, не дело!» — свербело у Растопченко в голове. Неправильно тут все происходило, элементарных вещей никто не выполнял.

— Э-э… ваше сиятельство… то есть, государь, — обратился он к Никите, — я, собственно…

— А, свен, — Никита хлопнул его приветственно по плечу, — добрался-таки, а я думал, ты по дороге отстал, да назад вернулся. Вишь — удрали все. Струхнули, нехристи.

— Я вот думаю, обыскать надо бы все кругом, — предложил Витя. — Мне бы пару человечков, так мы бы тут за милую душу разобрались.

— Обыскать? — слово явно было незнакомо Никите. — Что это значит?

— Ну, осмотреть все, — пояснил Витя

— Товарищ майор, — подскочил Рыбкин. — Разрешите доложить: там, ну, метров пятьдесят отсюда будет, в можжевельнике сидит кто-то. Ветки хрустнули и закачались, словно кто-то там зашевелился.

— Точно видел? — насторожился Растопченко.

— Так точно, товарищ майор.

— Ладно. — Витя, учуяв след реального противника, сразу почувствовал себя в родной тарелке, начисто забыв о Никите и вообще о том, где он находится.

— Давай за мной. Только осторожно. Не шуми, а то спугнем. Если кто есть, брать будем живьем.

— Есть.