Камни кричат (СИ)

Рокетт тихонько ахнул и едва не хлопнул себя по лбу. Как вообще может вылететь из головы дневная служба в церкви и жутковатая исповедь Дорстага. Не преступница, точнее, не просто преступница - с точки зрения Церкви любой убийца и насильник стоит выше язычника, поклоняющегося проклятым демонам, приносящий им жертвы и злейший враг любого из Обращенных. А еще она наверняка ненавидит Темесу - ибо именно там проникла в Семиградье истинная вера. Демонское отродье, право и долг любого Обращенного - сдать ее властям для суда и заслуженного возмездия. После того, как убили святого Криата Эрхавенского, допустимо изнасиловать ее по-настоящему, ограбить или убить: если известно, что она язычница, за это не осудят, а наградят. А им известно…

Только об этом Рокетт даже не подумал. Сейчас перед ним была не язычница, а красивая девушка, которой ни за что, ни про что изуродовали ногу. Вон, наспех примотанный рукав уже насквозь пропитался кровью, и как ее остановить - неведомо. А ближайший лекарь - не ближайший, который согласится помочь бесплатно, а потом не болтать, просто ближайший - за неприступной стеной, в военном городке Восемнадцатого Драгунского, на высотах за речкой Асивилд. И пусть его, Леруа Рокетта, никто не назовет мужчиной, если он не вытащит девчонку из мертвых развалин. А еще - может быть, впервые в жизни - Рокетт задумался, к добру ли то, что уже три века Эрхавен живет под властью Темесы.

- Леруа, - нарушила тягостное молчание девушка. - А скажи честно… Дорстаг был прав? Ты… ну, эта? Ну, ты поняла…

Почему-то Рокетту казалось, что, назвав вещи своими именами, он ее смертельно оскорбит. И в самом деле, не было для Обращенного худшего оскорбления, чем “язычник”. Но Мелина не обиделась.

- Тебе я могу сказать, - превозмогая боль, она растянула губы в бледной улыбке. - Да, я та, кого ваши называют язычниками. Что вам говорил ваш отец Маркиан в школе? В чем отличие язычников от Обращенных?

- Ну, как в чем? - удивился Рокетт. - Вы поклоняетесь множеству божеств, то есть никому, а Единый-и-Единственный может быть только один.

- Запамятовала. А как церковь в Эрхавене называется?

- Церковь Святого Криата.

- А в Темесе есть церковь святых Вейверна и Геста, святой Камиллы и Шарраны. А в Ствангаре - святых императоров Валианда, Плацидии, Иовиана, Герриса - и многих других. Кстати, а вспомни, как на ваших иконах рисуют Плацидию.

- Святую Плацидию, - поправил Рокетт.

- Хороша святая, отравившая мужа и императора, как крысу, перебившая его соратников и утопившая страну в крови! Что, вам о таком не рассказывали?

- Рассказывали. Но говорили…

- Что это и следовало сделать? Тогда представь, что тебе подсыпает яду твоя жена, которую ты любишь. Только потому, что ей нашептал так какой-то поп. Теперь понял? Ничего-то ты не понял. И мы когда-то не поняли, потому и проиграли. Такой войны мы не ждали.

- Ладно, это дело давнее, ты о деле говори.

- Я и говорю. Так чем церковь Криата от Храма Исмины отличается?

- Ладно, а как насчет идолов? Вы же идолов себе делаете и им поклоняетесь!

- Идолов? Ну, а что тогда ваши иконы, фрески, гробницы святых, к которым приносят цветочки?

- Так в чем же разница? - спросил Рокетт.

Мелина задумалась, но вскоре нашла ответ:

- Мы верим в Мир, он сам по себе - храм. Мир - не собственность Богов, с которой они что хотят, то и делают, - стараясь формулировать мысли просто и в то же время точно, продолжала Мелина. Получалось, но не всегда. - А Их проявление, как бы Их тело. Это плод Их дел и мыслей, Их любви. Поэтому все вокруг - горы, реки, моря, леса - свято, ибо сотворено Ими. Наша любовь к Богам выражается в любви к этому Миру и жизни в нем.

- Ну, а тьма, холод, мор? А змеи?

- Они тоже нужны. Каждый из Богов, творя Мир, привнес в него частицу себя, каждый и каждая сделали то, что никто больше сделать не мог. Поэтому наш Мирфэйн так пестр и многогранен. Например, не будь в Мире света - он погрузился бы в вечную ночь и зиму, и все живое бы погибло. Однажды, когда Исмина поссорилась с Аргелдебом, и ее заточил в ледяной чертог Лиангхар… Ах, да! Вы же совсем другие истории учите…

“Да, а она наверняка не читала житие святого Криата Эрхавенского!” - догадался Рокетт. Постепенно он начинал понимать, какая пропасть их разделяет. Тезка последней Верховной жрицы кажется, родилась в другой стране, а то и в другом мире - хоть и говорит по-эрхавенски.

- В то же время, Леруа, - продолжала Мелина. - Необходима и тьма, и холод. Если б не было ночи, когда все остывает, солнце испепелило бы все живое. Было бы невозможно спать, мы бы задыхались от зноя. И то сказать, Рокетт - если не будет ночи, когда будет время для любви? А что касается холода - только благодаря ему мы можем понять, как прекрасно лето. Ну, а про Богов самое главное вам рассказывали - только называли их демонами. Конечно, Маркиан много врал, но правду можно отличить.

- Где ты этому научилась? - спросил наконец Рокетт.