Канарейка

Поняв, что все посетители заведения проигнорировали дресс-код, даже если он и установлен, Зина перестала думать о своем внешнем виде и сосредоточилась на меню. Какую именно солёную рыбу подали на закуску, она не поняла. Форель – не форель. Зину больше смутило слово «лохи» в её названии. Потом ели оленину с картошкой и брусникой. Очень хотелось вина, но пришлось отказаться. После кофе с черничным пирогом желание уезжать исчезло окончательно. Но выбирать не приходилось. Тойво долго не мог расстаться с Зиной. Стоял рядом с машиной и разглагольствовал, не давая ей уехать. Тогда она снова показала ему разговорник и рискнула выговорить: «Dieselöljy!». Тойво заохал, поднялся на ступеньку кабины и поцеловал Зине руку. Для него это стало красивым ритуалом, и каждый Зинин отъезд сопровождался рыцарской сценой с той только разницей, что рыцарь забирался к даме на коня.

Всю дорогу Зина вновь и вновь проживала время, проведенное с забавным толстяком, и смущенно посмеивалась. По возвращении в Петербург, в дополнение к разговорнику, она купила ещё и самоучитель финского.

…

Как-то, после очередного рейса, Зина заехала к Тамаре забрать Дениса. Тамара тоже только что вернулась домой и по-барски отпустила водителя:

– Свободен!

– Фил, а кто тут эту бандуру ставит? – водитель возмущенно показывал на тягач Зинаиды. – Не проехать ваще!

– Я переставлю, – бросила Зина Тамаре и дёрнулась к машине.

– Иди-ка сюда! – Тамара подтолкнула Зину в парадное и гавкнула на водителя: – Свободен, сказала! Не можешь проехать, будешь пешком ходить.

Когда они поднялись на пару этажей, Зина, прислонилась к стене у окна:

– Ну, что ты ещё придумала? – устало спросила она.

Тамара расстегнула чёрную короткую «пропитку», присела на подоконник вполоборота к Зине и вставила в длинный мундштук свою любимую «Астру».

– Короче! – Тамара затянулась. – Дело к ночи. В воскресенье загрузишься и поедешь, как обычно…

– В воскресенье же…

– Закройся! – не меняя интонации, Тамара оборвала Зину. – Не доезжая Брусничного⁴, за повором на Кирпичное, тебя встретят люди, груз им покажешь. Если найдут, что им надо, заберут.

– Том, ты в своем уме? – возмутилась Зина. – Как это, заберут? Там же вес по накладной!

– Одно возьмут, другое положат. Всё будет взаимно нежно и обоюдно ласково, не сцы!

– Тома, во что ты меня впутываешь? Скажи! Что это за металлолом такой, а? Каким ещё людям я его должна показывать? Тома, это твои дела, при чём тут я?

Тамара ударом указательного пальца сбросила окурок на пол и ткнула Зину мундштуком в грудь. Зина отшатнулась и уперлась в стену.

– Ты чё тут целку из ся строишь? – яростно зашептала Тамара. – Мои дела, да? Тоже дело хочешь? Ты, может, думаешь, муженёк твой и правда на заработки подался? Может тебе его откопать? Так там и пёрышко с твоими пальчиками на стол к прокурору просится. Ух, дура!

Тамара толкнула Зину сбоку в голову. Зина отвернулась и приложила тыльную сторону ладони к губам. От волнения Зина никак не могла вздохнуть и у неё дрожали брови. Настроение Тамары вдруг резко переменилось, и она взяла Зину за плечи:

– Ладно, сестрёнка, пошли. Дома договорим.

Только в квартире, обняв сына, Зина немного успокоилась. Тамара достала из холодильника бутылку шампанского, ловко откупорила её, и, сделав несколько жадных глотков, протянула Зине. Зина поднесла горлышко к губам:

– Пф, ты что, Том! – спохватилась она. – Мне ж ехать ещё. На, забери.

– Хоня, собирайся, давай! Щас домой поедешь. – скомандовала Тамара Денису, и когда шарканье детских тапочек затихло в одной из комнат, подытожила: – Короче, мать, ты поняла? Остановишься, они посмотрят и всё будет взаимно нежно. – Тамара скривилась и дёрнула комбинезон Зины за бретель, – чё ты ходишь, как, я не знаю… Как Том Сойер какой-то.

Из всех чувств, которые Зина сейчас испытывала к сестре, по названию она знала только презрение. «Пусть! – думала она. – Пусть издевается. Теперь у меня есть Тойво. Вообще к нему уедем с Дениской. Сгоняю последний раз, и уедем».

– Хоньку день куда-нибудь. Он мне здесь на выходных не нужен, – Тамара прервала размышления Зины. – «Субботник» у нас.

– Господи, Тома, что с тобой сегодня? Ты решила меня тоже… – она прикусила губу и на секунду отвернулась. – Куда я дену? И что это за слово-то, «день»? Детей разве девают? Потом, у него же день рождения в воскресенье.

– Во, я прям щас и отмечу, – Тамара усмехнулась, запрокинула голову и пила шампанское, пока бутылка не опустела наполовину.

…