Канарейка для Ястреба

Девушка оставила меня у входа на сцену и наказала ждать, когда меня позовут. Все это проходило вскользь, я едва могла сконцентрироваться на чем-нибудь. Руки были холодными и неприятно липкими, пришлось вытереть их об себя. Я потирала руки в нервном жесте, пытаясь хоть как- то отыскать душевное равновесие.

— Адель Соммерсье, — доходит до меня голос усиленный микрофоном и я вздрагиваю. Я как никогда близка к обмороку. Но потерять контроль, значит потерять себя, а я не готова сдаваться без боя.

Я знала как бы я не волновалась, все это будет до выхода на сцену. Как только я выйду к публике, все мои переживания останутся за моей спиной. Сцена всегда была моим миром, где я проживала другую жизнь. Во мне всегда жила любовь к музыке и сцене… Я ее никогда не боялась.

С каждым шагом, который приближал меня ко сцене я странным образом успокаивалась. Мне казалось, что даже сердце, что до этого пойманной птицей билось в груди, стало отбивать четкий, спокойный ритм.

Уже тогда Сцена была моим наркотиком. Она заставляла меня отключаться от всего и погружала в иную реальность.

8.

Черный Ястреб

Стоило ступить на сцену, как свет прожекторов ослепил, выбив дух и заставив затаить дыхание. Но я все же справляюсь с замешательством и медленно прохожу на середину сцены, замерев напротив микрофона. Впереди меня лишь чернота зрительного зала. Казалось, что я совсем одна в целом мире. Сейчас существовали только я, мое умение, мой талант.

— Итак, мисс Адель Соммерсье. Приступайте. — сухой уставший голос становиться спусковым механизмом моего полного погружения в иную реальность, где существовали лишь я и музыка.

Зазвучали первые резкие аккорды и я запела. Я пела древнюю балладу о любви и расставании, о жизни и смерти, о чувствах, которые не угасли не смотря ни на что. Я пела о далекой стране, о пути и дорогах, о фруктах, что росли в том саду, на той земле, где находится родина наших предков.

Мне казалось, что во время моего выступления зал действительно вымер. Не было слышно ни шороха. Своим голосом я передавала горечь и боль потери, радость и надежду влюбленных, которые погибали вдали друг от друга…

Я, словно, была в той песне, в этот момент, я жила ею. Я чувствовала каждую ноту, я пропускала ее через себя и мне казалось, что это я на том склоне, из своей песни, стою склонившись, в ожидании милости судьбы…

Последние ноты замолкают, и я остаюсь одна в пугающей, давящей тишине, слыша собственное прерывистое дыхание.

Чувства еще до конца не отпусткают меня, я все еще там в своих переживаниях.

Долгие мгновения из зала не доносится ни звука и это напрягает, заставляет задуматься о том, что может что-то сделала не так. Спустя томительные секунды ожидания и моей растерянности, я слышу аплодисменты, шквалом наваливающиеся и расползающиеся вдоль всего зала.

Наконец-то смогла выдохнуть. Напряжение уходит. Покидая сцену, я уже знаю, что сделала все, что смогла. А дальше — решать уже не мне. Я попыталась, выложившись по максимуму…

После выступления я была свободна.

Я иду по коридорам, направляясь в зал к маме, мне не хочется оставаться здесь одной, среди чужих, не знакомых людей. Как-то вдруг стало грустно и неуютно. После моего выступления, все мои переживания ушли на второй план, словно, выгорели. Не было уже предвкушения и надежды, все ушло. Мне оставалось лишь ждать и смиренно принимать свою судьбу.

Я шла, опустив голову, рассматривая огромные мраморные плиты под ногами. Четко почувствовала момент, когда атмосфера вокруг меня изменилась. Странное явление, которое уловило мое сознание. Словно, энергетика пространства стала более давящей, тягучей…

Я почувствовала на себе взгляд, который ощущался остротой. Вскинула голову и обомлела…

Надо мной возвышался парень и смотрел в упор. Сине-зеленые глаза с прищуром, изучали, словно, он рассматривал букашку, решая раздавить или просто перешагнуть.

Странная тяжелая энергетика исходит от него. Он кажется таким взрослым. Что-то в нем есть завораживающее, заставляющее замереть.

Передо мной стоит опасный молодой хищник, лениво рассматривая добычу, которая его почему-то забавляет.

Мне кажется, что его слегка полноватые губы вот-вот разойдутся в притягательной ухмылке. Чужие глаза с равнодушием прошлись вдоль моей замершей фигурки.

Наверное, я для него всего лишь бактерия, привлекшая внимание, не более.

Я же забываю как дышать в его присутствии. Во все глаза уставившись на него, с жадностью изучаю красивые черты. Всем своим существом я ощущаю завораживающую энергетику этого красавца. В ответ на что в моей груди зарождается непонятное неизведанное прежде чувство, расцветая огненным цветком.

Я с интересом вглядываюсь в его лицо: красивые резкие черты, точеную линию носа и скул, и падаю в омуты глаз, словно, в глубины штормящего моря.

Парень вдруг, кивает, словно, в ответ своим мыслям, и непокорные черные прядки падают на высокий лоб.

От него идет бешенная энергетика какой-то бесшабашности и свободы, он притягивает взгляд, хочется прильнуть к этому мощному телу и обнять, что есть сил…