Канарец, или Книга о завоевании Канарских островов и обращении их жителей в христианскую веру

Пришел день, когда, находясь в своем замке Гренвиль, Жан де Бетанкур почувствовал себя плохо и понял, что умирает. Он послал за некоторыми своими друзьями и прежде всего за своим братом, его самым близким родственником и наследником, перед которым он намеревался облегчить свою душу. Госпожа де Бетанкур <к тому времени> уже давно умерла. Он несколько раз спрашивал, где его брат, а тот все не являлся. Не дождавшись его, он сказал присутствовавшим у его смертного одра, что самый большой грех, который более всего терзает его совесть, это та несправедливость и та обида, которую он нанес своему брату; тот не совершил в отношении его никакого бесчестья, он это знает. «Я понимаю, что я больше никогда не увижу его, поэтому я поручаю вам передать ему, чтобы он отправился в Париж к одному человеку по имени Журден Герар и взял у него ларец с письмами, которые я ему оставил; на крышке того ларца написано: «Это письма из Гренвиля и Бетанкура». После этих слов он был готов предстать перед Богом. Его брат приехал, когда тот уже умирал и не мог говорить. Конец <Жана де Бетанкура>, несомненно, был достойным. Он составил завещание и приобщился ко всем таинствам. Он продиктовал завещание мессиру Жану Ле Веррье, своему капеллану, которого он взял с собой на Канарские острова, а затем увез оттуда и который находился при нем во время его кончины. Вышеназванный сеньор умер владельцем и сеньором <сеньорий> Бетанкур и Гренвиль-ла-Тентюрьер, Сен-Сар[576] под Нешателем[577], Ленкур[578], Ривиль[579], Гран-Кенэ[580] и юкле[581], двух фьефов, расположенных в Гуреле[582] в Ко, и бароном Сен-Мартен-ле-Гайара[583] в графстве Э[584]. Он скончался и перешел из этого мира в мир иной. Да простит Бог его прегрешения! Он похоронен в Гренвиле-ла-Тентюрьер в городской церкви перед большим алтарем. Это произошло в 1422 году[585].

ЭТА КНИГА ПРИНАДЛЕЖИТ ЖАНУ ДЕ БЕТАНКУРУ, ОРУЖЕНОСЦУ, ВЛАДЕТЕЛЮ БЕТАНКУРА

Приложение Пьер Бержерон ТРАКТАТ О МОРЕПЛАВАНИИ И О НОВЕЙШИХ ПУТЕШЕСТВИЯХ С ЦЕЛЬЮ ОТКРЫТИЯ И ЗАВОЕВАНИЯ, <СОВЕРШЕННЫХ> ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ ФРАНЦУЗАМИ [85]

Герб Жана де Бетанкура

Пьер Бержерон родился около 1580 г. в местечке Бетиси в Пикардии (совр. деп. Уаза). Его отцом был известный правовед и историкXVI в. Никола Бержерон, автор «Королевской династии Валуа» (1583 г.). Несмотря на семейную традицию, П. Бержерон отказался от предназначавшейся ему адвокатской карьеры и стал путешественником, а затем и автором историко-географических сочинений. Его главный труд – «Трактат о путешествиях» – был опубликован в 1630 г. вместе с текстом «Канарца». Его перу принадлежат также «Трактат о тартарах» (1634 г.) и «Краткая история сарацин» (1634 г.), которую он сопроводил «Путешествием в Тартарию» фламандского монаха Виллема Рубрука, переведя его с латинского на французский язык. Умер ученый в Париже в 1637 г.

В «Трактате о мореплавании», главы из которого предлагаются вниманию читателя, давая обзор географических открытий, совершенных представителями разных наций, П. Бержерон стремится подчеркнуть заслуги французов в покорении Нового Света. Завоевание Канарских островов его соотечественником Жаном де Бетанкуром служит для него основным доказательством тезиса об историческом приоритете Франции в заморской колонизационной эпопее европейцев.

Данный текст интересен и в историографическом плане. Скрупулезно анализируя и сопоставляя исследования своих предшественников и современников (испанских, португальских, итальянских, французских), так или иначе касавшихся проблемы завоевания и колонизации Канар, П. Бержерон вводит нас в мир исторической науки XV – XVII вв. и одновременно являет нам пример исключительной добросовестности ученого.

Глава VI О СЧАСТЛИВЫХ, ИЛИ КАНАРСКИХ, ОСТРОВАХ; КОГДА УЗНАЛИ О НИХ ВПЕРВЫЕ. ИМА, ОСТРОВ СВ. МАКЛУ. ВТОРОЕ ЗНАКОМСТВО С КАНАРАМИ. ПЛАВАНИЯ ТУДА ГЕНУЭЗЦЕВ. О ЛУИСЕ ДЕ ЛА СЕРДА, КОРОЛЕ КАНАР

Что касается наших Канарских островов, то они наверняка были известны уже давно под именем Счастливых островов, их прославляли многие поэты и историки. Некоторые даже считают, что именно их имел в виду Гомер, говоря о Елисейских полях[1], – их Плутарх помещал на два острова в Атлантическом море – и так восхищался их благословенной природой и благодатным климатом, что у Сертория[2] родилось желание уехать туда и провести там безмятежно остаток жизни[3]; да и наш Ронсар приглашал лучшие умы своего времени, своих друзей, удалиться в те дивные места, которые он столь красочно описал[4].