Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 2

Я перевернула листок и увидела изображение необычной птицы: яркие разноцветные перья, длинная шея, распахнутые переливающиеся крылья, длинный хвост – и вокруг всполохи огня.

Эмири, внимательно рассмотрев рисунок, кивнула:

– Это Хоо[69]. Все сходится.

– Что сходится? – спросила я.

Кадзуо преувеличенно вздохнул:

– Я же говорил, ты слишком мало знаешь о мифологии.

Я пропустила эти слова мимо ушей, даже не посмотрев на него. Эмири тоже. Но я не обиделась на Кадзуо, напротив, сдержала улыбку. Пусть шутит надо мной, я просто была рада вновь слышать его голос.

– Птица Хоо, по легендам, после смерти возрождается на ветвях павловнии, – пояснила тем временем Эмири, выдернув меня из размышлений. – В танка говорится о павловнии. Да и на монетах в пятьсот иен изображена именно она.

– Замечательно, конечно, но что это нам дает? – Ивасаки сложил руки на груди. – Феникс тут у нас один. – Он кивнул на Кадзуо, но в его взгляде промелькнуло радостное облегчение.

– Смотрю, твое чувство юмора за время моего… отсутствия совсем не изменилось, – заметил Кадзуо.

– Сначала оно должно было бы появиться, – пожала плечами Эмири, и Кадзуо усмехнулся.

– Может… – начала Сиратори, но осеклась, когда все взгляды обратились на нее.

Йоко ободряюще улыбнулась:

– Что такое, Сиратори-сан?

Она вздохнула и пробормотала:

– Когда я с Ютаро-сан и Нисио-саном обследовала нашу улицу, там была одна лавка, нам еще это показалось стра…

Сиратори дернулась, из ее горла вырвался хрип, а вслед за ним показалась кровь. В распахнувшихся глазах Сиратори промелькнула боль… а затем они застыли.

На белой рубашке Сиратори, видневшейся из-под темного пиджака, расплылось алое пятно, девушка упала на колени, а затем повалилась на бок.

За ней с окровавленным ножом в руках стояла Каори.

Пока мы говорили, Сиратори стояла у самого угла магазина, и его стена скрыла от нас Каори. Мы даже не заметили, как она, точнее, ёкай, завладевший ее телом, подкрался к нам.

У меня из груди снова выбило весь воздух, но причина на этот раз была не в одержимости. Еще одна жертва, еще одна смерть. Я едва сдержала крик, с ужасом глядя на Сиратори.

Каори криво улыбнулась и, оглядев нас, медленно провела пальцем по лезвию ножа, испачкав палец в крови. А затем, наклонившись, протянула ладонь к лицу Сиратори.

– Убери от нее свои руки, – дернулся вперед Ивасаки, но Араи схватил его за воротник куртки.

Ивасаки зло вырвался из его хватки.

Каори фыркнула:

– Еще спасибо скажете. – И с этими словами она нарисовала две скрещенные линии на щеке Сиратори.

В следующее мгновение глаза Каори закатились и она рухнула на землю.

Йоко бросилась к ней, Ивасаки кинулся следом. Эмири, наоборот, отступила.

– Осторожно! – воскликнул Ивасаки, схватив Йоко за руку, пока та не приблизилась к Каори. – А вдруг она притворяется и все еще одержима…

Словно в опровержение этих слов Каори тихо застонала и, приподнявшись, дотронулась рукой до головы. Из-под кудрявых волос на ее лицо стекала тонкая струя крови. Видимо, падая, Каори довольно сильно ударилась головой о землю.

– Каори уже не одержима, – покачала головой Йоко и поспешила к ней.

– Что произошло? – поморщившись, спросила та, но затем ее взгляд упал на Сиратори, и в глазах Каори вспыхнул ужас. – Я… Это я сделала? – Она громко закричала, и ее голос сорвался.

– Нет, это не ты. Это была не ты. – Йоко села рядом, положила руки на плечи Каори и заставила ее оторвать испуганный взгляд от тела Сиратори. – Ты ничего не могла поделать.

Йоко продолжила что-то говорить, и я удивилась, как ее голос мог звучать твердо, но так нежно одновременно.

Я, подавив дрожь в теле, перевела взгляд на Сиратори. На ее щеке ёкай оставил метку, похожую на крест: иероглиф числа десять[70].

– Эти числа… они не обозначают номер жертвы или их число. Но для чего они нужны… – пробормотала я.

– Пока это неважно, – тихо ответил Хасэгава, и я удивилась, что даже не заметила, как он подошел. Для подобного кайдана я стала слишком невнимательна. – Надо для начала найти третью часть монет.

– Что хотела сказать… Сиратори-сан? – Это имя с трудом сорвалось с языка.

Хасэгава покачал головой:

– Не знаю, но надо проверить. Других идей у меня пока нет.

Я кивнула и отвернулась от Йоко, Каори и тела Сиратори.

– О какой именно улице она говорила? – спросил Кадзуо, и я едва не вздрогнула от неожиданности. Этот голос… Не думала, что когда-либо еще его услышу. Он вызывал в сердце тепло, которое то приятно согревало, то болезненно обжигало.

Подобная мысль вместе с фактом убийства Сиратори окончательно выбила меня из колеи, так что до меня даже не дошел смысл вопроса, а в ушах зазвенело. Я, поморщившись, посмотрела на Кадзуо, пытаясь понять, о чем же он спрашивает, но вместо меня ответил Хасэгава.

– Сиратори-сан осматривала одну из улиц вместе с Ютаро-сан и Нисио-саном. Ютаро-сан… тоже мертва. – При этих словах Хасэгавы лицо Кадзуо стало еще мрачнее. – А Нисио-сан сейчас здесь нет, и я сомневаюсь, что он сможет нам помочь.

– Улица напротив этой, только чуть правее, – произнесла Эмири.

Я тут же перевела на нее взгляд:

– Ты точно это помнишь?