Канатные плясуны

— Можно выразиться и так, — согласился Сурок. — Но согласно договору он не был наделен правом их продать, поменять или передать без разрешения владельца…

— Но акции-то пропали. Пусть и без разрешения владельца, — Паша усмехнулся.

— А акций — нет, так и доверенности — нет! — возмутилась дама, которую просили не базарить. — Это, как если б я машину покупать стала, а мне, за мои деньги, вместо «Хонды», цвет металлик, сорок тысяч пробега, одну доверенность на нее дали, а машину, мол, уже кто-то угнал.

— Дело баба говорит! — захохотал и поддержал ее дотоле молчавший один из «крутых». — Пусть прокуратура разбирается, кто убил, кто украл… У меня, в натуре, чисто времени нету. У меня нерастаможенные контейнеры на терминале, мне в Москве к завтраму быть надобно. Вот когда к доверенности и акции приложутся — пусть этот юрист участвует, пусть голосует — всеми своими процентами. А так — может на палубе пока погулять, вдоль борта. Нас-то — большинство! Выберем руководство, определим отчисления, проголосуем… Главное, чтоб по понятиям все росло, надо так разрулить, чтоб бабки капали по-прежнему. А то — сейчас один с доверенностью, а через пять минут другой появится. Как в уставе нашем сказано — голосуют присутствующие или их представители согласно количеству акций. Он, — тут «крутой» указал на Сурка, — представитель. Но чего? Количество акции-то — тю-тю…

— Мы не сможем голосовать, — вздохнул председатель. — Собрание придется считать недействительным.

— Но нас-то — большинство. Де-вя-но-сто процентов! Неужели не договоримся? Здесь собрались, в натуре, основные, правильные пацаны. У меня — два голоса. У Петюна, — крутой «хозяин жизни» мотнул головой в сторону соседа, — аж четыре! У остальных братанов тоже голоса найдутся…

— У меня пятьдесят шесть, — скромно потупилась дама в розовом платье. — Сотых от процента.

— А я решил, что это твой размер! — заржал Петюн с четырьмя целыми.

— Так не пойдет, — перекрывая хохот, пояснил председательствующий. — Около сорока процентов принадлежит мелким держателям акций, здесь не присутствующим, поэтому основные вопросы необходимо принимать квалифицированным большинством. В отстутствии десяти процентов проигравшее меньшинство всегда сможет оспорить принятые решения.

— Ну и что предлагаешь? — спросил Паша, и все снова глаза собравшихся обратились на него.

— Найти акции.

— Как их найдешь, блин, сейчас? Овчарку вызвать?

— А мне — по барабану, — заявила дама. — Мне и моих пятьдесят шесть сотых процента хватает. Но как вы отыщите тех, у кого остальные акции? Кто их скоммуниздил?

— Уи, мадам, — Паша встал, прошел между кресел и поцеловал ей ручку, отчего дама впервые в жизни зарделась. — Устами младенцев и женщин говорит правда. Даже не правда, а — ЧИСТОТА!

— он обвел взглядом присутствующих мужчин и сделал паузу. — Невинность. — все постарались отвести взгляд, — Кто из нас, засранцев, сможет похвастаться, что когда-то был невинным? Что же касается вашего вопроса, мадам, поясняю. В течение отрезка времени, когда был подписан документ, аннулирующий право на распоряжение акциями ныне покойного г-на Трупина, с одной стороны, и когда обнаружили евойный, блин, труп и пустой сейф, с другой стороны, от здания, где разворачивались вышеописанные события, отъехала машина, да не просто отъехала, а с пассажирами. Каждый из тех пассажиров мог убить и украсть. ОДИН ИЗ НИХ ПРОСТО ОБЯЗАН БЫЛ ХОТЯ БЫ УКРАСТЬ, — Мореход возвысил голос. — И все эти люди сейчас в нашем городе. Акции у кого-то из них.

— У кого? — раздались возгласы. — Где они все? Где эти гребаные акции?!

— Вот, владелец машины и партнер убитого по бизнесу, — тут Паша указал на Рената.

В кают-компании повисла гнетущая тишина. Казалось, эта тишина может продолжаться неимоверно долго, но тут, как из другого измерения, затренькал мобильный телефон.

Последовало некоторое суетливое движение, когда присутствующие доставали из карманов свои аппараты, чтобы удостовериться, что звонят не им.

— Это мой! — вдруг крикнул мэр, и тишина восстановилась. — …да. Да! — воскликнул мэр в трубку. — Нет. Это шантаж. Никаких переговоров с террористами. Хорошо, я посоветуюсь…

Почесав антенной мобильника кончик носа, он сообщил присутствующим:

— Только что мне звонил ответственный сотрудник аппарата… В городе уже совершены и еще готовятся террористические акты. Это может быть связано с нашим собранием. Для нашей безопасности я должен… все мы должны пока оставаться здесь… На берег не возвращаться. Так безопаснее… Заседание продолжается. И, — он обратился к Мореходу, — вы что-то там упоминали о развлекательной программе?

— Пир во время чумы, — вздохнул Ренат.

* * *

— А я предлагаю перегрузить весь сахар, или что там еще, — мужик бросил взгляд на мешки, сложенные на катере, — в сарай на берегу, а лодку отвести вверх по течению и тоже где-нибудь спрятать. Подождем, когда искать перестанут, и…