Канатоходец, или После постмодерна

То ли проседь, то ли просинь
в груде облачных мехов -
антиболдинская осень,
и уже не до стихов.

Потому что в этом хламе

нет особенных примет,
чтобы выразить стихами, -
и нужды особой нет.

Сей товар никто не спросит:

даже в пору дешевизн
не котируется проседь -
то ли осень, то ли жизнь.

Ускользают слов обмылки,

всё здесь хмуро и старо,
и река несёт бутылки
из-под летнего ситро.

«И теперь, когда я лежу на дне…»

И теперь, когда я лежу на дне
и не помню, куда я плыл,
и не знаю, зачем было нужно мне
плыть куда-то, а знал – забыл…

И когда ракушками весь оброс,

сломан киль, протаранен борт, -
сам себе корабль, сам себе матрос,
жду команды вернуться в порт.

Но ко мне на дно только тусклый свет

пробивается сквозь слюду…
Жду команды которую сотню лет,
но, как видно, напрасно жду.

Я уже привык и сроднился с дном,

я, как в сон, погружаюсь в ил…
В трюме бочки с золотом и вином –
для кого я их сохранил?

«Пять-шесть оттенков и тонов, а может быть, и более…»

Пять-шесть оттенков и тонов, а может быть, и более
поэт успешно разместил на площади стишка,
но был, как видно, удручён своею серой долею
и сверху пыли толстый слой насыпал из мешка.

Поэт был мастер, он владел умением и смелостью

по полю минному идти, касаться острых тем.
Но трудно было разобрать за общей пыльной серостью,
какие краски там внизу и, главное, зачем.

Разнообразные цвета кому угодно глянутся,

вот только нужно подождать, покуда грянет гром,
а прежде молния сверкнёт, и облака подтянутся,
и дождь прольётся на стишок, смывая монохром.

Какие краски заблестят, освобожденье празднуя,

какая радуга взойдёт, как вспыхнет окоём,
и роща зашумит листвой, лиловая и красная,
и улыбнётся наш поэт, проговорив «Живём!»

Поэт, оттаявший душой, порадует читателя,

как превосходный колорист, он станет знаменит
и соберёт цветов букет он без миноискателя,
но всё же пыльный свой мешок в чулане сохранит.

«… я думаю, что у творца вселенной…»

… я думаю, что у творца вселенной,
которую он строит, как дворец,
есть, вероятно, собственный творец –
не бог, а человечек вдохновенный –

поэт, философ, демиург идей,

на мир глядящий пристально и строго, –
ему никак не обойтись без бога,
как, собственно, и богу без людей…

Зеркало