Канатоходцы

Глава 23, в которой Лайк находит друга на рудниках Лоусона

Неприветливым, настороженным и холодным показался мне Лоусон. Теплота дружбы Джина Факетти как-то скрашивала мое пребывание в этой дыре с искусственной атмосферой и климатом. Теперь же меня ожидало одиночество в тягостно чужом и неприязненном мире, равнодушие окружающих, их незаинтересованность и душевная глухота. Кто мог помочь мне найти выход из лежавшего передо мной лабиринта? Уоррен? Возможно, и он, негативно, конечно. В какой-то степени он мог стать пружиной придуманного мной механизма. Встретил он меня внимательно, даже радушно, живо интересовался подробностями гибели Джина Факетти, даже упрекнул меня в том, что я недостаточно энергично удерживал Джина от бессмысленного предсмертного шага, и вдруг в заключение разговора спросил:

- Вы, наверное, знали его подругу Жаклин Тибо?

- Конечно, - сказал я, - только впервые узнаю о том, что она была его подругой.

- Они скрывали это, чтоб не раздражать старшего Факетти. Старик не особенно одобрял эту близость.

И правильно, что не одобрял. Только никакой близости не было, Уоррен почему-то соврал.

- Вы встречали ее перед вылетом? - спросил он.

- Нет. - Тут я мог не бояться соврать: она ни с кем не встречалась и никому не звонила - это проверили. Видимо, хотела сделать сюрприз своему шефу. - А почему вас это интересует?

- Она исчезла.

- Вероятно, уехала куда-нибудь развлекаться, - продолжал я игру в той же манере.

Но Уоррен уже не скрывал своей озабоченности.

- Ни на Юге, ни на Западном побережье, ни вообще в пределах СВК ее не нашли.

- Лазерная связь, вероятно, стоит больших денег?

- Безусловно, - согласился он, - но почему вы об этом спрашиваете?

- А стоит ли тратить их ради такого события, как исчезновение Тибо?

Уоррен мгновенно понял игру.

- Вы очень догадливый человек, Лайк. Но не злоупотребляйте своей догадливостью. Жаклин не доверяла вам, она никому не доверяла, кроме своего разлюбезного Тейлора. А я вам верю. И цените это. - Он встал, массивный и картинный, позволяя мне откланяться и уйти.

Что преследовал этот допрос о Жаклин? Не считали же они меня виновным в ее исчезновении. Чушь какая-то… Но за мной сейчас, несомненно, будут присматривать. Пусть! В Лоусоне мне пока ничто не грозит…

Но я ошибся. Вечером от нечего делать я отправился «отдыхать» в один из двух лоусоновских салунов. Я выбрал второразрядный - во-первых, потому, что в «Мекензи» уже был, а во-вторых, потому, что не хотелось встречаться со Стивом Кодбюри: вероятно, новый генеральный директор рудников выбирает для своих развлечений более аристократические притоны. И я опять ошибся.

Но об этом потом. Салун встретил меня воем электроджаза, пьяным галдежом за столиками, клубами дыма у потолка и полированной стойкой бара, по которой можно было гонять кружки с пивом, как кегельные шары. Я присмотрелся к ней, поймал полную кружку и оглянулся на молча сосущего пиво соседа.

- Айк? - спросил я.

Ко мне обернулось обросшее русой бородой лицо моего недавнего знакомца, «первака» из бара центрального космопорта. Он не сразу узнал меня: в своем живописном мундире пилота я мало походил на прощелыгу, перемахнувшего через стойку, чтобы удрать от проверки.

- Значит, не сцапали? - улыбнулся он.

Я свистнул:

- Не от таких уходил.

- А теперь кто ты?

- Космик. Вожу вашу бодягу домой.

- Бруски?

- Ага.

- Будь они прокляты! Сбежал бы, да некуда.

- А ведь говорил: не все ли равно, что в скафандрах. Дышать дают, заправку тоже.

- Дают. Контракт на пять лет, а ты уже через год инвалид.

Я задумался. Кажется, открывался рычаг воображенного мной механизма.

- Говоришь, сбежал бы, да некуда. А вдруг есть куда?

- Может, с собой возьмешь? Спрячешь в машине?

- Приземлимся на военном космодроме. Только сядем - схватят.

- Так куда же бежать? Кругом пустыня. «Зыбучка» да камень.

- А за пустыней?

- В зону Содружества?

- А что тебе их бояться? Думаешь, местные слаще?

- Не думаю… А как сбежишь? Ножками? На второй день свалишься. Да и в баллонах сжатого воздуха часов на восемь, не больше. Нужна машина, Чабби. А где ее раздобудешь?

Я огляделся по сторонам и сказал, понизив голос до шепота:

- Подумаем. У меня здесь, между прочим, тоже не рай. Тсс…

Я предупредил ответ Айка. К нам подходил Стив Кодбюри в кожаном пиджаке с дубинкой у пояса. С такими же эластичными, шоковыми дубинками шагали позади трое его телохранителей - ражие парни, косая сажень в плечах.

- Привет блудному сыну, - усмехнулся он нагловато, - в честь возвращения прикажу, пожалуй, зажарить барашка.

- Не фиглярничай, - сказал я. - Противно.

Он присел возле меня у стойки. Телохранители стали сзади.

- Противно? - повторил он с издевкой. - А как мне было противно слушать Жаклин.

- О чем же? - спросил я невинно.

- О волке в овечьей шкуре. Она тебе никогда не верила. Только здесь молчала.

Я оглянулся. Телохранители выстроились угрожающим веером. Айк куда-то исчез. Вероятно, не захотел связываться с директором. Что ж, по-человечески это понятно.

Я решил отбиваться, пока есть время.