Канава

- На два коня, с дышлом.

- Ч-чего?!

Уши бы ему промыть. Для улучшения слуха. Хотя не поможет: на Руси до Петра Великого нет дышловых упряжек. Есть оглобли, между которым идёт конь. Иногда в плуг припрягают сбоку второго. Так, чтобы он не шёл по свежей пахоте. Изредка, на особо тяжёлых грунтах, с другой стороны цепляют третьего. Русская тройка - отсюда, от плуга на плотных почвах. Я про это уже...

- Сев ведут нормальные пахари. По две-три десятины в сезон. Сотня-две новых хозяйств каждый год - довольно. Степь подымают быками. Две запряжки - довольно.

Если не будет засухи, степных палов, от которых фиг убежишь, наскоков джигитов, скотского и человеческого мора... О рисках в зоне рискованного земледелия говорить не буду, не дураки - сами должны знать.

- А почему... Почему ромеи сами... ну, так не делают? Быки есть, плуги есть...

О! Всеволод уже примерятся к должности Крымского деспота. В сельском хозяйстве он... никак. Но способен воспринимать новое и пытаться продумать последствия и специфику.

- Ты, княже, в Херсонесе бывал?

- Н-нет.

- Когда древние греки, ещё до ромеев, пришли в те места, то сильно враждовали с местными. Тавры такие были. На самом кончике мыса построили город: торг вести, корабли принимать. Город рос, а с соседями война. Тогда перегородили мыс у его основания стеной. А землю между этой стеной и городской распахали и стали хлеб выращивать. Цены на поместья в том месте были в четыре раза выше, чем в других местах, незащищённых. Видать, здорово их тавры доставали. Греки обсели своими городами море, как лягушки пруд. Возле каждого был кусок распаханной земли. Хлеба они собирали столько, что кормили всю Грецию. И сам Византий - тоже. Благословенные Климаты - слышал? Потом волны степняков стоптали нивы и пажити, выжгли городки.

Кто нынче вспомнит об Ольвии? Тирас, Танаис... таких поселений были десятки.

- Часть городов восстановилась, но вылезти за стены, распахать степи вокруг... боязно. Опасно. Снова прискочут "серые степные тараканы". Убьют, сожгут, в полон уведут. Нынче там... равновесие. Греки - не пашут, степняки - не воюют. Ну, так, случается. Где-то, кто-то, когда-то. А я толкую о другом. Триста десятин поднятой целины. Каждый год, из года в год.

- А... ну... Но, когда кипчаков побьём, можно ж будет? И тогда этот хлеб, с новин греческих, он же тоже... ну, в Царьград пойдёт? Цену обвалит, прибыль русскую поуменьшит?

Молодец. Я об этом не думал.

Так я в деспоты Крымские и не собираюсь. У меня одна голова, и глубоко продумать приведение северо-черноморских владений Византии "к разумному виду"... А ещё есть вассалы ромеев, местные династы со своими заморочками.

Пусть сам думает. А я подправлю при нужде.

- Ты - деспот Крыма. Тебе решать что хорошо, что плохо. Сколько, где, кто, будет пахать. И вообще - жить. А насчёт прибыли... Наша прибыль - Гроб Господен. Не серебрушки. Упадёт цена на хлеб не впятеро, а вдесятеро - будет у басилевса войска не вдвое, а втрое.

Интересный у него взгляд: сосредоточенно-радостный.

Радость - от новой игрушки. От ожидаемого собственного владения, от власти. Сосредоточенность - от многообразия сразу представляемых задач, проблем. Привыкай, Севушка. К самодержавности. К ответственности за всё. К "новому велосипеду".

Глеб, злой, раскрасневшийся, всё пытался придумать, найти какое-нибудь возражение. Но тут влез Глебушка. Совершенно потрясенно спросил:

- Так получается... вот это всё... Гроб Господень... Святая София... гибель ромеев... муки бессчётного множества людей христианских веками... басурманы злобные у Коломны... Не будет? Потому что у тебя есть две запряжки бычачьи? Такая малость - и от этого... быть миру христианскому в бедах и унижениях или нет?

Я продолжал крутить ножик в руках. Как бы... по-доходчивее.

- Ты видел на иконах как Святой Георгий поражает змея. Чем?

- Н-ну... Копьём.

Ответ стандартный. "Это ж все знают".

- Нет. Копьё - большое. В копье есть наконечник, вот, примерно, такой кусок железа (я, продолжая крутить ножик, показал его Глебушке). Есть оскепище, древко. Есть подток. Сам... поражающий фактор, инструмент причинения смерти - остриё наконечника. Не копьё вообще. Не доспехи Георгия, не конь его, седло, узда, плащ. Не пуды овса, скормленные коню, пока тот рос. Не фунты мяса, рыба, хлеба, кувшины вина и масла, съеденные Георгием, позволившие ему отличаться силой телесной, не учителя, развившие его ум, мужество. Не мать, родившая и воспитавшая, оставившая большое наследство, что позволило ему занять место тысяченачальника. Даже - не милость Христа. Ничто не убило змея. Но привело вот такой кусок железа в нужное место, в нужное время, с нужной силой, под нужным углом... И наконечник поразил чудовище. Малость. Которая сделало дело, подготовляемое всеми остальными.

Уловил? Молодец. Теперь следующий шаг.

- Так и бычьи упряжки. Как гвозди в подковах коня Георгия. Мелочь. Без который конь не поскачет, герой не доедет, змей принцессу скушает. А тамошние жители не примут крещения и будут гореть в геенне огненной. Малость. Без которой не будет подвига.