Канава

Повернулся к Всеволоду и принялся командовать:

- Собирай караван. Тиуна своего гони к Антонию Черниговскому: он караван к Патриарху собирает, вместе пойдёте. Завтра - список. Чего надобно, где взять. Ему (тычет в меня пальцем). Потом мне. Всё. Идите. С богом. Ты - погоди (это мне).

Князья вылезают из-за стола, дохлёбывают недопитое, я собираю свои... демонстрационные материалы.

"А вас, Штирлиц, прошу остаться". И что ж он мне нынче... заелдырит?

- Вот будет эта твоя... канава. Свободный ход водой. Всякое дерьмо вонючее по реке вверх свободно полезет. Берладники. Или сами греки.

А государь-то у нас того, толковый. Прежде всего - про гос.безопасность.

Киваю, объясняю. Показываю на пальцах "ежика", в канале у Перебор утопленного, вспоминаю слова Перепёлки: "рвы чистить, сторожу добрую иметь". Рассуждаю о необходимости укрепить Олешье, поставить ещё крепостей на Лимане...

- И, главное. Выйдя прочно на море - иметь там флот. Бить находников не на своём пороге, а на их собственном. Твоя, брат, "рюмка пьяная" в Золотом Рогу, а под ней корабликов с воинами от края до края... как триста лет назад... Басилевс по-доброму разговаривать будет.

- Думаешь, получится?

- Не знаю. Надеюсь. Но не попытаться... утратить Гроб Господень... пустить в мир такую беду без боя... не по чести.

- Кабы бой - то просто... а вот такое... далеко ты глядишь, Ванька. Откуда это в тебе?

- А в тебе? Когда ты рогом один против всех пёр? Против отца и брата? Против войска вражьего? Когда под тобой коней убивали, седло копьями пробивали, шлем на голове рубили? В тебя такое свойство сидит, во мне - вот такое.

Я ожидал, что он что-то ещё спросит, но Андрей просто мотнул головой, и я убрался.

Знаешь, девочка, всё это ерунда. Слова, идеи, планы, расчёты, выгоды политические или денежные. Какие-то технические или географические придумки... Всё упиралось в доверие. В конкретного человека: Мануила Комнина. Или он поверит в мой план, или нет. Или он верит в "русский хлеб", в описанные мною последствия, и это важно для него. Настолько, что он готов принять участие, рискнуть. Или...

Всё остальное - детали. Не все были ему сообщены, не все сообщённые были ему важны и, даже, просто понятны. О предстоящем падении Иерусалима, о проказе будущего Балдуина IV, о предполагаемом перехвате власти посредством Сибиллы - ни слова. Туманные намёки, что Всеволод (племянник Мануила) королеву Марию (племянницу Мануила) обязательно поддержит. "Ежели что". По-родственному.

Все элементы плана - каждый! - встречали возражения в его окружении. Но решение принималон. В условиях недостаточной информации, непредсказуемости, разнонаправленного мнения весьма высоких, близких к власти, персонажей.

Был там эпизод...

После торжественного приёма, на котором, в нарушение этикета, прозвучали не только ритуальные, но и осмысленные слова, Мануил собрал нескольких сановников на совет. Все дружно принялись ругать нищих и наглых варваров, советовали послать их (т.е. нас) подальше. Когда набор негативных эпитетов и пыл присутствующихисчерпались, старенький протонотарий дрома задал вопрос:

- Что будет дальше?

И дребезжащим от старости голосом объяснил: