Кандидат

– У каждого по паспорту. Только они тоже одинаковые. Полностью. Номер, серия… выданы в одном отделении.

– Подделка?

– Если бы. Экспресс-экспертиза подтвердила подлинность обоих экземпляров. Вадим, как такое может быть?

Вадим покачал головой.

– Я-то откуда знаю?

– Ну, не знаешь, так узнаешь. Разберёшься, я в тебя верю… Да, там один из задержанных лопотал что-то, ребята записали, ты прослушай, как доберёшься.

– Хорошо, прослушаю.

Так состоялась первая встреча Черникова с прыгуном. По воле случая Шестаков оказался прыгуном необычным. Если так можно выразиться, прыгуном-бессребреником. Он обнаружил в себе способность к перемещению во Времени и начал экспериментировать, совершенно не задумываясь над тем, что с помощью этой, вновь открывшейся возможности, он может заработать кучу денег. Сначала Шестаков прыгал «недалеко». Первый раз на неделю, причём, это произошло случайно. Затем прыгнул на две. Попробовал на месяц – получилось. Он осмелел, прыгнул на год. А потом и на два. Когда его взяли, это был уже шестой прыжок. Окончательно поверив в себя, Шестаков прыгнул на целых четыре года назад. Тут его и повязали.

Вадим тогда проговорил с Шестаковым до самого утра. Львиную долю информации о прыгунах, которая не раз потом помогала ему в работе, Черников получил именно в ту ночь от Шестакова. Самым интересным оказалось то, что прыгать можно, вероятно, только в Прошлое. Потому что для того, чтобы прыгнуть, человеку нужно, находясь в определённом месте, мысленно представить это место, каким оно было в Прошлом. Представить очень подробно, прямо-таки мысленно переместиться в то время. И вот если это удаётся, происходит прыжок. Шестаков так и скакнул в первый раз – присел в парке на скамейку и начал вспоминать, как сидел на этой же самой скамье неделю назад и мечтал о повышении, которое так и не состоялось. Сидел, сидел, вспоминал, вспоминал… а потом раз, и произошло что-то. Вместо пасмурного неба над головой ярко засветило солнце. А когда немного обалдевший Шестаков взглянул на электронное табло над кассами у аттракционов, то оказалось, что календарь сместился на семь дней назад. Хорошо, что с самим собой разминулся на полчаса, а то бы умер прямо там, от инфаркта.

Таким образом Шестаков узнал, что можно совершить путешествие во Времени, вернуться в Прошлое. А если в другом направлении? А вот это вряд ли. Сами подумайте, ну как представить что-то в Будущем? Будущего же ещё не существует, и его никто не видел. А, следовательно, вообразить какую-нибудь локацию там, да ещё и с фотографической точностью, как того требует прыжок… попробуйте, может у вас получится? В реальности прыгуну доступно только то Будущее, в которое превращается его Настоящее при перемещении из него в Прошлое. Потому что на самом деле оно так и остаётся Настоящим. Вернуться же обратно прыгуну легче лёгкого. Более того, чем дольше прыгун находится в Прошлом, тем сильнее его тянет назад, в его Время. Ведь в Прошлом прыгун – анахронизм, и континуум старается изо всех сил вытолкнуть его оттуда. Шестаков рассказывал – максимум, что он смог вытерпеть, это шестидневное пребывание в Прошлом – когда прыгал на месяц назад. При прыжках же на более длинные дистанции, обратно тянуло ещё сильнее.

По возвращении в Контору, Черников написал отчёт, и изложил в нём всё, что ему удалось узнать. Крупными буквами он выделил, что с нынешнего момента путешествия через Время можно считать не фантазиями, а обыденной реальностью. При этом Вадим приготовился отхватить от шефа грандиозную взбучку. За поход на поводу у своего слишком разыгравшегося воображения, после контакта с сумасшедшим подозреваемым. Но, к своему великому удивлению, он получил совсем другое.

Через три дня после сдачи отчёта, полковник Сарычев вызвал его и, протянув руку, почти шёпотом произнёс:

– Мне очень жаль с тобой расставаться, Вадим, – в этот момент Черникову даже показалось, что у полковника в уголке глаза блеснула скупая мужская слеза, – но приказы не обсуждают. С сегодняшнего дня ты служишь в другом подразделении. Вот предписание.

Так Вадим Черников стал сотрудником «Бюро по надзору за Временем».

***

Кандор был мрачнее тучи. Ему казалось, что Миссия вот-вот провалится. До сих пор всё шло по плану, но сейчас… объект «Кандидат» уже неделю не выходит из своей квартиры. Все попытки дотянуться до его мыслей телепатически, проваливались одна за другой. Разум объекта наглухо закрыт! По всей видимости, он использует какою-то особую технику медитации. Но зачем объект это делает? Почувствовал слежку? Это вряд ли. Кандор был мастером своего дела. Он умел слушать мысли, практически не касаясь чужого мозга. Нет, тут дело в другом. А может, он зря паникует? Вдруг объект «Кандидат» просто работает над модификацией своего разума? Если так, то всё хорошо… но почему же так долго? По прикидкам Кандора, объекту на полную перенастройку хватило бы и суток. Может он ошибся в такой оценке? Что если на это требуется гораздо больше времени?