Кандидат (ЛП)

Я замер, когда посмотрел в глаза Эддисон. То, что я в них увидел, на мгновение чертовски испугало меня. Ни у одной женщины я не видел этого во взгляде: связь. Настоящая эмоциональная связь. Та, которая выходила за рамки физической. Но взгляд Эддисон выражал не только ее чувства. Ее глаза отражали мои собственные ощущения. Хоть и ненавижу признавать это, мне понравилось это чувство. Оно мне понравилось почти так же, как погружение в Эддисон по самые яйца.

— Ты в порядке? — прохрипел я.

Эддисон скользнула одной рукой по моей спине и обхватила задницу, а второй — прикоснулась к моему лицу.

— Более чем.

Медленно вышел, а потом снова погрузился в ее киску. К счастью, девушка вздрогнула от удовольствия, а не от боли. Я ускорил темп. С каждым толчком погружался глубже и глубже. Боже, это было так хорошо, возможно, даже лучше, чем когда-либо.

Я перекатился так, чтобы Эддисон оседлала меня. Мои руки легли на ее ягодицы, чтобы сильнее насаживать девушку на себя, наше трение выходило за рамки этого чертового мира. Одной рукой скользнул по ее животу и дразня ущипнул затвердевшие соски. Второй пробрался между ее ног и помассировал клитор.

— Святое дерьмо! — Эддисон вздрогнула, что заставило меня ускорить темп.

— Верно, детка. Прими это, — зарычал я.

Вдавив пятки в матрас, я начал поднимать свои бедра навстречу ее. Я вколачивался в ее киску, и мы оба задышали ещё тяжелее. Комнату заполнили два моих любимых звука: звук, когда кожа шлепается о кожу, и стоны удовольствия. Сейчас было даже лучше, потому что это была кожа Эддисон и это были ее стоны. Из-за нее все казалось лучше, и больше всего на свете я хотел отдать ей всего себя.

Глава 16

Эддисон

— О, Боже, о, Боже, о, Боже! — кричала я, пока мои стенки сжимались вокруг члена Баррета. Я кончила так мощно, что, казалось, мой живот протаранил локомотив. Бедра дрожали, а руки были ватными. Когда упала на грудь Баррета, он продолжил яростно двигать бедрами, пока не издал громкий удовлетворенный стон и не кончил.

Скатившись с него, я плюхнулась на спину. Пока пыталась восстановить дыхание, убирала с лица пропитанные потом волосы. Между тем, моя вагина все ещё не оправилась после сильного оргазмического землетрясения с небольшими подземными толчками. Уверена, будь у меня сигареты, я бы закурила. Все было великолепно.

Когда я перевела взгляд на Баррета, ошеломленное выражение на его лице застало меня врасплох. В конце концов он ведь был признанным богом секса. Я могла бы предположить, что подобные ощущения были для него обычной вещью, но, очевидно, это было не так.

Я прочистила горло.

— Итак…

Его голова медленно повернулась в мою сторону.

— Это было…

— Да, было, — хихикнула я.

На лице Баррета появилась сексуальная ухмылка.

— Не знал, что в тебе это есть.

— Что есть?

— Способность затрахать меня до потери сознания.

— Наверное повлияли долгие месяцы воздержания, — рассмеявшись, ответила я.

— Если бы я знал, что секс после воздержания будет таким удивительным, чаще бы делал перерывы.

— Ха! Сомневаюсь в этом.

Баррет подмигнул мне.

— Может, ты и права. Даже после такого перерыва, секс между нами мог быть неудачным, а не совершенно взрывным.

Такое высокое мнение о нашем сексе заставило мое эго воспарить до небес, но, даже купаясь в волнах блаженства, я не могла проигнорировать вопрос, вертевшийся в голове.

— Баррет, что теперь?

— Второй раунд?

— Заманчиво, но я не это имела ввиду.

— Эй, я серьезно. Дай Медведю пару минут для перезагрузки, и он будет рваться в бой.

Шлепнув рукой по его бицепсу, я повернулась на бок, чтобы посмотреть на него.

— Я имею ввиду, что теперь будет, когда мы с тобой переспали?

— В смысле, с нашей помолвкой?

— Да. Мы вернемся к тем отношениям, которые у нас были с самого начала или продолжим заниматься сексом?

— Ты с ума сошла, если думаешь, что я вернусь к целибату после такого умопомрачительного траха, — фыркнул парень.

— Ты думаешь, он был умопомрачительным?

— Черт, да.

Мое помятое и униженное после предательства Уолта эго станцевало небольшой победный танец.

— Это было потрясающе.

— Тогда в чем проблема?

— Просто волнуюсь, только и всего.

— Боишься, что, в конце концов, я разорву твою вагину?

— Нет, я волнуюсь не об этом, — хмыкнула я.

— Хм-м, ты переживаешь, что после наших секс-марафонов будешь настолько уставшей, что не сможешь выполнять свои обязанности в кампании?

— Пожалуйста, ты можешь быть серьезным?

Баррет вздохнул.

— Ты намекаешь на то, что секс все усложнит.

Я кивнула.

— У нас все так хорошо и я не хочу ничего испортить.

— Давай просто каждый день по разу?

— Или каждый сам по себе? — возразила я.

Баррет ухмыльнулся.

— Это с какой стороны посмотреть.

Моя рациональная сторона шептала, что продолжать заниматься сексом с Барретом — плохая идея, но, в конце концов, я поняла теперь какого это, когда мужчина думал пенисом, потому что моя вагина все решила совершенно сама.

— Хорошо. Будем заниматься этим один раз в день.

— А мы можем утвердить эту идеологию завтра? Потому что Медведь снова готов к бою.