Кандидат (ЛП)

Легкие сдавило от ее слов, дыхание застряло в горле. Я чертовски уверен, что не ожидал услышать от нее такое. Когда оправился достаточно, чтобы говорить, возразил.

— Но я люблю тебя, и ты любишь меня — прошлой ночью ты сама это сказала.

— Да, я знаю.

— Так в чем может быть проблема?

— В тебе.

— Во мне? — когда Эддисон кивнула, я сказал, — ладно, я могу поработать с этим. Скажи, что я сделал и я исправлю это, клянусь.

— Все не так просто Баррет.

— Будет просто, если только ты дашь мне шанс.

И тогда я осознал, что никогда до этого не просил женщину дать мне шанс. Всегда все было наоборот.

Она подошла к кровати и села.

— Прошлой ночью я не могла заснуть, так что, в конце концов, отправилась на прогулку. Мне нужно было подумать о том, что ты сказал, о том, что мы оба сказали. Как бы я не пыталась, не могла проигнорировать ощущение, что все это просто влияние кампании, что почему-то твои чувства не были настоящими.

Какого черта? Она спятила?

— Теперь ты рассказываешь мне о моих чувствах?

— Это больше, чем просто твое понимание своих чувств. Мы не один месяц находились в ограниченном пространстве. Со временем мы хорошо научились заботиться друг о друге. Думаю, в какой-то момент, ты подумал, что твои чувства были романтическим и физическим воплощением любви, но, на самом деле, это просто была любовь к другому человеку.

— Это полная чушь! — Я встал перед ней.

— Может да, а может нет. Возможно, со мной то же самое. Я просто думаю, что люблю тебя, потому что мы прошли через все вместе.

— То, что есть между нами — не фальшивка. Все реально. Я знаю это, потому что ни разу в своей жизни ничего подобного к женщине не чувствовал.

Эддисон открыла рот и моргнула пару раз, но потом покачала головой, словно избавлялась от какого-то заклятия.

— Ты не представляешь, как сильно я хочу поверить тебе.

— Тогда поверь. Останься со мной, и я заставлю тебя увидеть.

— Я не могу.

— Почему ты так чертовски упряма? — прорычал я.

— Речь не только о подлинности наших чувств. В конце концов, я поняла, что независимо от того, что я чувствую, я не могу игнорировать твое прошлое.

О, чертовски прекрасно. Мое прошлое возвращается и кусает меня за задницу — снова.

— Позволь прояснить, ты не можешь быть со мной, не только потому что, по-твоему, я брежу о своих чувствах к тебе. Теперь ты уже обвиняешь мое прошлое?

— Ты плейбой, Баррет.

— Был. Я был плейбоем, больше нет. Люди могут меняться.

— Хотела бы я тебе верить. Однажды мне уже разбил сердце мужчина, который изменял мне, и я не хочу снова ступать на эту дорожку.

— Как я говорил тебе раньше, я никогда не изменял женщинам.

— И как я сказала тогда, ты ни разу не состоял в длительных отношениях. Что случится через полгода или год, когда я начну надоедать тебе и какая-то задница вскружит твою голову?

— Ты слепая? Все эти месяцы, когда мы были вместе в дороге, я хоть раз взглянул на другую женщину? Флиртовал с кем-то?

— Ты не мог из-за контракта и возможного ущерба для кампании. Что случится после дня выборов, когда кампания не будет иметь значения? — возразила девушка.

— Я поступал так не только из-за контракта. Я вел себя так, потому что был поглощен тобой. Я смотрел только на тебя и всегда так будет.

— Нельзя давать таких обещаний.

Я провел рукой по волосам.

— Мое слово хоть что-то значит?

Эддисон поднялась с кровати.

— Если бы.

— Что вообще происходит? Мы расстаемся, и ты просто уходишь?

— Если ты переживаешь из-за кампании…

— На это мне сейчас больше всего наплевать. В данный момент я больше сосредоточен на нас с тобой.

— За пределами кампании нас с тобой не существует, не по-настоящему.

— О, черт, существует.

Эддисон отвернулась, чтобы бросить в сумку последнюю вещь.

— Послушай, я обо всем позаботилась. Прошлой ночью я позвонила Берни.

— Позвонила?

— Да. Он помог осуществить план, — застегнув сумку, она повернулась ко мне. — Мы скажем, что пневмония, которая была у меня раньше, вернулась, и доктор прописал мне строгий постельный режим. Я опубликую из кровати пост в блоге, ужасно выглядя, и напишу, как сильно разочарована тем, что не могу участвовать в поездке последние две недели. Никто не догадается. Это будет ещё одна поддельная история в фасаде наших отношений.

Схватив ее за руку, я заставил девушку посмотреть на меня.

— Это не фасад, я люблю тебя, черт возьми.

— Пройдет время, и ты увидишь, что я была права.

Когда я открыл рот, чтобы возразить, раздался стук в дверь.

— Кто это, черт побери? — зарычал я.

— Тай.

Я прищурил глаза.

— Ты даже Таю сказала, что уезжаешь, и только потом сообщила мне?

— Он не знает ничего, кроме того, что нужно отвезти меня в аэропорт. Я заставила его поверить, что у Эвана проблемы.

— С твоей способностью врать на пустом месте, возможно, у тебя будущее политика.

Даже если я знал, что это был удар ниже пояса, мне хотелось, чтобы она услышала меня, чтобы перестала судить по прошлым ошибкам.

Проигнорировав меня, Эддисон отошла и открыла дверь. Когда Тай зашел в комнату, он внезапно отшатнулся, словно почувствовал висящее в воздухе напряжение. Пока он колебался, Эддисон схватила сумочку и дорожную сумку.