Кандидат в Будды

В начале 90-х вместе с Юрием Векслером, тогда аккомпаниатором актера Александра Филиппенко, мы организовали театральные гастроли для итальянских танцевальных театров, входивших в объединение «Sosta Palmizi». Последний из наших совместных проектов — «Импровизация в музыке и танце» — предполагал совместные выступления итальянских танцовщиц и российских танцовщиков в Москве, Смоленске и Нижнем Новгороде. Реализация проекта проходила в довольно сложных условиях осени 1993 года. Перед вылетом в Россию итальянки уже наблюдали по телевидению стрельбу по Белому дому, но решили гастроли не отменять. В Москве тогда действовал комендантский час, и мы вынуждены были приезжать на вокзал заранее, чтобы не оказаться на улице ночью.

После моего немного скандального участия в его проекте «Favola» Энрико Фацио снова обратился ко мне. Оказалось, что запись нашего выступления на фестивале в Ночи не удовлетворяет техническим требованиям для выпуска компакт-диска: играли на открытой площадке, ночью, и обычный в тех краях ночной холодный ветер из Африки очень задувал в микрофоны. Энрико решил переписать все в туринской студии и воспользовался моим пребыванием в Италии. В результате «Favola» все-таки вышла на компакт-диске. А еще через несколько лет, когда я приезжал в Италию на гастроли с танцовщиками «Класса экспрессивной пластики» Геннадия Абрамова, мы улучили паузу в моих спектаклях и записали дуэтом на студии в Асти еще один CD «Compagni di strada».

Пожалуй, самым успешным выступлением в Италии были гастроли Театра на Таганке в Риме. У спектакля «Марат и Маркиз де Сад» в постановке Ю.П. Любимова именно с этих гастролей началась серия турне по всему миру — от Японии и Гонконга до США. Но римский концерт мне запомнился прежде всего тем, что экспансивная итальянская публика, узнав, что все билеты проданы, просто снесла двери и расселась на ступеньках лестниц, в проходах, с куртками и пальто на коленях…

Подолгу бывая в Италии, я успел заметить, что отношение к русским и России там было чрезвычайно теплым. Меня поражала в итальянцах полная неосведомленность в политике и невнимание к Горбачеву и Ельцину. Если в Австрии, в венском джаз-клубе Blue Tomato во время концерта «Три „О“» и тувинской певицы Сайнхо, в меню появились названия со словосочетаниями типа Jelzyns Fleisch (обычно это блюдо там называлось Teufels Fleisch — «филе дьявола») и что-то на тему Горби, то на Юге Италии ассоциации были связаны исключительно с советскими футболистами, заблиставшими в итальянских клубах.

В представлении итальянцев Россия — это какая-то удивительная Santa Russia, то есть Святая Русь, где не может быть, например, гомосексуалистов. Для итальянцев важны прежде всего не идеологические, а эстетические категории: еда, напитки, секс, театр, спорт. За это они русских любят… Помнится, директор Центра экспериментального театра в Риме высказывал опасения, что если активные, талантливые и собранные русские двинутся в Италию после предполагаемого открытия границ, самим итальянцам придется тяжело.

Итальянские левые очень тяжело переживали падение коммунизма в СССР. Для них это было не крушение идеологии как таковой, а дискредитация великой идеи страной, не имевшей старинных традиций коммунального самоуправления.

Чтобы лечиться от ностальгии, в отличие от Тарковского, я отправлялся в Риме на Порто Портензе — большой рынок, захваченный сначала ненадолго поляками, а потом — основательно русскими бандитами-рэкетирами. Походишь по рынку, послушаешь блатную речь, и дым отечества уже не кажется «и сладок, и приятен».

«Господа актеры». Несколько слов об аристократии и слугах

Несколько лет назад, когда выдался свободный вечер и возникла потребность куда-то пойти проветриться, мы с подругой отправились в Музей Кино. Вообще-то туда я ходил давно и более-менее регулярно. Музей Кино и «Иллюзион» являлись одними из весьма немногих кинотеатров Москвы, в которых не господствовала американская киножвачка, замусорившая почти все каналы ТВ и прилавки видеоларьков. Ну, пожалуй, еще есть Дом Ханжонкова, но большая часть представленной там российской кинопродукции меня также не привлекает.

Фильм «Gosford Park», на который мы попали, оказался американо-европейского совместного производства. Моя подруга в особом антиамериканизме замечена не была, но все же предварительно решили почитать о фильме в Интернете. Неизвестные обманщики заинтриговали и ободрили нас аннотациями, что это кино нам, скорее всего, не понравится, так как оно — не для всех. «Для всех» автор интернет-рецензии полагал, видимо, «Властелина Колец» или «Матрицу»…

Зал оказался полупустым, несмотря на дешевые билеты. При этом в зале остались приставные стулья от предшествующих сеансов финского фестиваля. Позади слышалась негромкая английская речь, кажется — даже американская.