Каникула <Дело о тайном обществе>

– Больше ничего. Пойми, Рамон был так напуган, что в этот момент, похоже, не доверял даже мне – своему другу.

– И Рамон ни словом не обмолвился о том, что собирается в Россию?

– Нет. Возможно, он в то время еще никуда и не собирался.

– Луис, мне надо тебе кое-что показать.

С этими словами Вероника протянула руку к Глебу. Тот полез в карман и вытащил фотокопию пергамента, обнаруженного в Москве.

– Вот, взгляни. Что скажешь?

Луис повертел бумажку в руке:

– Никаких идей – фрагмент слишком мал. И потом, это всего лишь копия.

– Экспертиза показала, что возраст пергамента семьсот лет.

– Сколько-сколько? А дай-ка я еще разок взгляну повнимательнее.

Пока Ригаль изучал изображение, Вероника рассказала о том, что случилось в Москве, не забыв упомянуть и о надписи на столе.

Ригаль вернул снимок Глебу:

– Хм, как жаль, что у вас нет с собой оригинала. Надо же, четырнадцатый век. Но откуда это у Рамона?

– Вот мы и пытаемся докопаться. Кстати, я хотела у тебя спросить, зачем Дуарте хотел видеть Рамона? Что он собирался ему сообщить?

– Я бы тоже многое отдал, чтобы узнать. Мне кажется, злоключения Рамона начались именно из-за этого Дуарте.

– Полиция уверена, что все как раз наоборот.

Луис покачал головой:

– Умаляю, никого не слушай. Ты надолго в Толедо?

– Пока не знаю. Останусь на столько, сколько нужно, чтобы отмыть от грязи имя Рамона.

– Ты хочешь в одиночку доказать его невиновность? ¡Más que genial![8]

Поговорка показалась Глебу знакомой.

– За это надо выпить, – предложил Луис и освежил бренди в бокалах.

После того как все выпили, Ригаль снова повертел в руках фотокопию пергамента и, немного подумав, предположил:

– А что, если русские бандиты, что ворвались к Рамону, знали о существовании этого артефакта и искали именно его?

– Но откуда московские грабители могли знать, что прячет у себя дома Гонсалес? – вклинился в разговор Глеб.

Ригаль пожал плечами и снова плеснул в стаканы немного бренди.

– Темная история. Ладно, давайте еще раз за Рамона. Да упокоит Господь его душу!

* * *

После того как Ригаль отправился к себе, Вероника попыталась подвести итоги разговора:

– По крайней мере мы теперь знаем, что Рамона кто-то подставил. И этот кто-то, скорее всего, был с ним близко знаком.

– Согласен. Затем Рамон запаниковал и оборвал все контакты. Потом ударился в бега.

– От кого он хотел скрыться? От полиции?

– Вряд ли.

– Вот и я так думаю. При всех недостатках и слабостях моего мужа, он всегда был законопослушным человеком.

– Тогда от кого он прятался в Москве? И как его там нашли?

– Когда узнаем это, тогда и распутаем весь клубок.

– В таком случае нам надо перебираться в Толедо.

Глава 12 Отец Бальбоа

Скудная тень от шелестевшей рядом магнолии никакого облегчения не давала – скамейка в парке все равно раскалилась так, что инспектор даже через брюки ощущал исходивший от нее жар. Рохас утер пот платком. Да уж, это тебе не в кабинете прохлаждаться. Ну и лето! Такого пекла он давно не припомнит. А тут еще как снег на голову свалился этот падре Бальбоа, который чуть что, сразу всуе поминает архиепископа.

С одной стороны, все улики налицо, главный подозреваемый умер, и, казалось бы, дело можно закрывать. С другой стороны, хозяин бара, расположенного напротив дома Дуарте, утверждает, что Гонсалес весь вечер просидел у него за стойкой, отлучаясь только для того, чтобы еще раз позвонить в запертую дверь и, вернувшись ни с чем, заказать очередную порцию орешков.

По словам бармена, Гонсалес покинул заведение буквально за пять минут до того, как Мария Дуарте вернулась домой, и эти показания не очень-то вписываются в официальную версию.

А теперь и сам архиепископ лично попросил инспектора не торопиться и провести расследование как можно тщательнее. А ссориться с его преосвященством очень не хотелось бы. К тому же поговаривают, что кардинал со временем имеет все шансы стать папой. Так отчего не оказать услугу его преосвященству еще до того, как он превратится в его святейшество? После-то всякий в лепешку расшибется, но ложка ведь хороша к обеду, не так ли?

Рохас снова утер пот и принялся обмахиваться газетой. Он специально назначил падре встречу за пределами полицейского управления – чем меньше глаз, тем лучше. Меньше всего он хотел, чтобы его обвинили в предвзятости. Тем более что теперь придется задвинуть остальные дела и здорово повозиться, выясняя, есть ли алиби у каждого из членов совета.

Ведь они все знали о встрече Гонсалеса и Дуарте. А в совете, между прочим, сплошь влиятельные люди…

– День добрый, сеньор инспектор! – зычно пропел падре чуть ли не в ухо задумавшемуся Рохасу и подсел рядом на скамейку. – Как вам погодка?

– И не говорите, падре. Еще немного, и начнем дымиться, аки грешники в аду.

Священник с улыбкой перекрестился:

– Не дай нам, боже! Итак, я весь внимание.

Тщательно промакнув лоб и виски платком, инспектор постарался принять как можно более важный вид.

– Его преосвященство может не волноваться. Следствие продлится столько, сколько нужно, пока не найдут виновных. Прошу передать, что я займусь этим лично.

– Прекрасная новость.