Каникула <Дело о тайном обществе>

Хм, а с чего это он так разволновался-то? Что тут такого? В конце концов, Вероника последние полгода, считай, свободная женщина, и какое кому дело до того, с кем она коротает дни и проводит ночи?

Несмотря на это самоувещевание, на душе по-прежнему было гадко, и Глеб решил себя срочно чем-то занять. Оглядев бесконечные стеллажи, набитые книгами и коробками, он снова приступил к методичному поиску хоть чего-то, что помогло бы понять, какое отношение Рамон имеет к убийству Дуарте.

К тому времени, когда вернулась Вероника, Глеб уже успел разобрать полторы полки, но так и не нашел ничего достойного внимания. Тогда он решил переключиться на стряпню, ведь нет ничего приятнее, чем готовить еду из хороших продуктов.

– Ты голодна?

– Не то слово.

– Как ты смотришь на итальянскую кухню?

– Ну приличную пасту я тебе запросто приготовлю, а что-то более сложное уже вряд ли.

– Ты не поняла, готовить буду я.

– Ты?

В голосе Вероники послышалось столь искреннее сомнение, что Глеб почувствовал приступ здоровой спортивной злости. Он легонько подтолкнул Веронику к двери и принялся выбирать подходящую сковороду.

– Прошу посторонних очистить помещение и дать мне сорок минут. Будет вам и первое, и второе, и третье.

– Ты серьезно?

– Еще один такой вопрос, и я дам тебе по башке чем-нибудь тяжелым.

– Это ж надо, Стольцев – и у плиты.

Сделав страшное лицо, Глеб взвесил в руке самую большую из сковородок.

– Молчу-молчу, – взвизгнула Вероника и проворно скрылась за дверью.

Глеб с удовлетворением осмотрел кухонную утварь, перебрал запас специй и облачился в фартук. Сгодится. Пришло время дать мастер-класс.

Пятьдесят минут спустя он торжественно распахнул дверь кухни. За дверью обнаружилась Вероника, втягивающая носом воздух.

– Боже, какие запахи!

– А то, – с достоинством констатировал Глеб, снимая фартук. – Кушать подано. Аплодировать можно сидя.

После того как Вероника, причмокивая, признала, что тосканская рарра al pomodorо[15] как минимум не уступает знаменитому андалусскому гаспачо и что она в жизни не ела ничего вкуснее запеченной в духовке телячьей скьяччаты с грибами и розмарином, Глеб вынул из холодильника миску с мороженым, заправленным клубникой, лимонной цедрой и листьями мяты.

Вероника засунула нос в миску и закатила глаза.

– Стольцев, ну ты даешь! А ведь каких-то пятнадцать-семнадцать лет назад ты и с яичницей-то с трудом справлялся. Кто ж знал, что ты научишься вот так кашеварить? Как говорится, ничто не предвещало…

– Ну ладно, скажешь тоже: «ничто не предвещало». Неправда, я всегда любил вкусно поесть.

– Рамоша тоже любил вкусно поесть, и что с того?

– Ну я же не Рамоша.

– Теперь вижу. Может, ты нам на досуге что-нибудь еще вкусного приготовишь?

– А это как ты будешь себя вести, – с улыбкой ответил Глеб и снова налил обоим вина. Вероника подняла свой бокал:

– За незнакомого мне Глеба!

«За Веронику, которую я знал!» – произнес про себя Глеб и выпил до дна.

Глава 14 Теория заговора

После обеда было решено наведаться в штаб-квартиру фонда. К серому особняку вела аккуратно выложенная камнем аллея, по обеим сторонам густо обсаженная каштанами. Зданию на вид было как минимум лет триста, но эта ухоженная древность лишь придавала ему дополнительное очарование. На дверях не оказалось табличек, поэтому Вероника наугад открыла одну из них.

В массивном кресле, разложенном почти до горизонтального положения, дремал пожилой человек, трогательно пустивший слюни на кожаную обивку.

Пробудившись от звука шагов, человек нажал кнопку на подлокотнике, и кресло с тихим жужжанием пришло в вертикальное положение. Приосанившись, хозяин кабинета гостеприимно улыбнулся и виновато произнес:

– Comida sin siesta, сатрапа sin badajo[16].

Глеб улыбнулся незнакомцу в ответ, а точнее, даже не ему, а тому, что испанская поговорка стилистически поразительно напоминала отечественный перл «Пиво без водки – деньги на ветер».