Каникулы

— Боюсь, конечно. Но тут уж как повезет. Мне вот повезло, а большинству моих предшественников, судя по тому, что я чуть ли не единственный в своем роде, нет. Так что если увидите, что кто-нибудь из братьев решил прогуляться в ночь и совершенно не реагирует на окружающих, вы уж проводите его до места и убедитесь, что его жизни ничто не угрожает.

— Да, конечно, — сказала я, впервые задумавшись, насколько это неудобно и страшно — быть инкубом. Я посмотрела вперед, в маленькое окошечко, где виднелись три спины и два милых хвостика.

— Почему вы им не рассказали? — спросила я.

— Как-то все не получалось, — пожал плечами Адэнир. — Сначала маленькие были, а потом эти проблемы с колдовством… Не до того стало. Да и не думаешь о таких вещах обычно. Кстати: это исключительно семейный секрет. О нем знаем только мы с Фелиссой, вы и Ее Величество.

— А сейчас вы не хотите все рассказать близнецам? — предложила я: довольно странно скрывать от них такую важную особенность их организмов.

— Даже не знаю, — Адэнир задумался. — Это же еще одна проблема на их головы. Пусть сначала разберутся с теми, что есть. Все равно, если в скором времени мальчики встретят своих возлюбленных, сделать они ничего не смогут. В такой момент об инкубах только окружающие могут позаботиться. Это одна из причин, по которым Фелисса не хотела их отпускать. Но нельзя же вечно держаться за материну юбку. Однажды нужно сделать самостоятельный шаг.

— В этом вы совершенно правы, — кивнула я. Педагогическая привычка: никогда не спорь с родителями учеников, только слушай и делай выводы. Они своих детей видят пару часов в сутки и имеют право заблуждаться. А учитель должен видеть проблему со стороны, непредвзято, во всех красках и подробностях, чтобы решить ее на пользу и тем, и другим. Разговор сам по себе заглох, Адэнир кивнул то ли мне, то ли своим мыслям, и принялся смотреть в окно.

Несмотря на скорость, с которой близнецы заставили бежать несчастных лошадок, мы ехали до нужного места больше часа. Точнее сказать не могу: я умудрилась задремать. Проснувшись, обнаружила, что опираюсь щекой о плечо Адэнира, пуская на него слюни, и ужасно смутилась. Но мужчина ничего не сказал, только мягко улыбнулся и снова принялся смотреть в окно. Я привычно попыталась оправить прическу и наверняка помявшееся платье, но все было на своих местах: действовало волшебство близнецов. Даже грудь, так возмутительно поднятая пуш-ап заклинанием, по-прежнему пребывала на высоте.

Звук, с которым копыта лошадей отбивали частую чечетку по дороге, изменился: стал более звонким. Я выглянула в окно и ахнула: мы приближались к совершенно сказочному строению. Нет, на самом деле я больше чем уверена, что замок был самый обычный — серый камень, рыжевато-коричневатая черепица. Но его окутывала какая-то дымка, придававшая ему легкую расплывчатость очертаний и делившая белый свет на цветные фракции — то есть, на тысячи тысяч маленьких радуг. Когда я пыталась их рассмотреть, они исчезали, а стоило отвести взгляд — появлялись вновь.

Замок явно был очень старым: берега рва осыпались, а из-за крепостной стены виднелись макушки деревьев. Вокруг раскинулся еще более густой лес, и было непонятно, зачем вообще было возводить крепость в такой глуши. Впрочем, насколько я поняла, главная резиденция Ее Величества находилась где-то неподалеку. Наверное, раньше эта крепость была чем-то вроде военного лагеря, а теперь ее отдали в полное распоряжение начинающим волшебникам.

Мы проехали по мосту и очутились во внутреннем дворе. Предчувствия меня не обманули: внутри оказалась лишь небольшая мощеная камнем площадка, чтобы кареты могли сделать круг и развернуться в обратный путь, а остальное пространство поросло травой, кустарником, а кое-где и лесом: разноцветным и причудливым. Видно, кто-то отрабатывал на нем свои магические умения.

— А хозяева замка не боятся, что корни деревьев испортят фундамент? — поинтересовалась я.

— Нет, что вы, — улыбнулся Адэнир моей непросвещенности. — Это же обитель магии, тут такие казусы случаются разве что по вине учеников.

Карета остановилась. Скрипнула дверца, и внутрь заглянули сияющие лица близнецов.