Каникулы с чертёнком

И выдохнула: ну вот, пути отступления нет. Я физически не успею подготовиться до завтра, просто сойду с ума, пытаясь сделать это, зато о Льве и его маленькой дочурке думать перестану.

Как я была глупа! Я поняла, что это не действует, сразу, как приступила к распечатке диплома. Никуда мысли о Лаврентьеве не делись – ни-ку-да! Даже казалось, что их стало больше. Я видела Льва в каждом мужчине со стальными глазами, вздрагивала от звучания мужского голоса, умирала каждую минуту, когда понимала, что это снова не он. Я пропала. Я сошла с ума. Я не могу без него.

Хорошо, что ректор не поверил моим словам и дал мне на подготовку неделю, а то бы я лишилась всего на свете, а не просто любви… Впрочем, какая разница, чего я еще лишусь, если мое сердце вырезали из груди? Я дышала, ела, говорила лишь на автомате. Не ощущала вкусов и запахов… Нет, ощущала! Мне везде мерещился парфюм Льва. Я принюхивалась к людям, как собака, и едва сдерживалась, чтобы не заскулить, не обнаружив запаха Лаврентьева. Дни шли, а я даже счет им не вела – зачем счет, если он не о днях, которые я провела бы в доме Льва, не свались мне на голову мама Марго?

– Ты плохо выглядишь, – на очередной консультации заметил Геннадий Степанович. – Заболела? – И лекторским тоном заявил: – Если это от недосыпа и нервов, то какой из тебя психолог? Посмотри на себя! А ну марш спать, Корнеева! У тебя завтра защита, а ты привидение напоминаешь. Комиссия тебя в профиль не заметит. И чтобы поела как следует.

– Но Геннадий Степанович, – жалобно простонала я, ужасаясь даже мысли о том, что придется вернуться в пустующую комнату Люськи, которая пользовалась возможностью отсрочить защиту и помучить Толика и не вылезала из больницы, – мы еще не все обсудили. Вот допустим, я могу ошибаться в своем представлении индивида в концепции бихевиоризма…

– Так, стоп, Корнеева, – не выдержал ректор. – Если увижу тебя до назначенного часа, прокляну!

– Поздно, – несчастно улыбнулась я. – До вас постарались.

Геннадий Степанович покачал головой.

– Если ты о пожаре, – хмыкнул ректор, – то пожарные уже нашли причину. Твой сосед настолько лишился мозгов, что напихал ваты в неработающую розетку со своей стороны, а сверху замазал асбестом! Когда там коротнуло, пожар переметнулся в твою комнату. Это просто случайность. Кстати, ремонт подходит к концу, но тебе комната уже наверняка не понадобится. Я уверен, что ты защитишься на «отлично», и твоя практика в Крыму дело практически решенное.

Меня бы обрадовали его слова. Ректор не разбрасывается такими выражениями, в устах Геннадия Степановича «практически решенное» означало, что ты одной ногой уже там! Да, меня бы очень обрадовало это, если бы не одно «но».

– Что с лицом? – нахмурился ректор. – У тебя кто-то умер?

Да. Умер. Интерес умер. Я, как и прежде, хочу помогать детям, но уехать от Льва дальше, чем на несколько километров, означает окончательную гибель для меня. Я держусь только потому, что дышу одним с ним городом, каждый день пялюсь на сайт его компании, на его фотографию. Зацелованный монитор и залитая слезами и чаем клавиатура не дадут мне солгать. Но сейчас я не могу признаться в этом.

Я и сама проклинаю ректора за то, что устроил меня к Лаврентьевым, но если бы Геннадий Степанович этого не сделал, я бы потеряла больше, чем жизнь. Черт, замкнутый круг какой-то. И самое противно, мне до смерти не хочется из него выбирать и что-то изменять. Неужели это и есть моя «зона комфорта»? Только вот не комфортно мне в ней, ох как не комфортно!

– Иди, Корнеева, – вытолкал меня ректор из кабинета. Сунул в руки папку с дипломом. – Все у тебя хорошо, даже слишком хорошо для обычной студентки. Я бы порекомендовал тебя в аспирантуру, но зная твой психотип, хочу поберечь психическое самочувствие наших преподавателей. Слишком уж ты энергичная, в поля тебя, в леса, к морю…

– На волю, в пампасы, – проворчала я и, сграбастав диплом, глянула на Геннадия Степановича исподлобья. – Если я не защищусь завтра, это будет ваша вина.

– Если ты выживешь до завтра, это будет моя заслуга, – по-доброму рассмеялся ректор. – Корнеева, ты слишком ответственно подходишь к делу, а как известно, любые перегибы – это плохо. Расслабься сегодня, отвлекись, сходи в кино, погуляй с друзьями. Все, свободна!

И захлопнул за мной, сопротивляющейся, дверь. Я разочарованно простонала, услышав, как заскрипел замок. Огляделась: и что делать? Диплом уже выучен наизусть. Да я за эту неделю даже практику для Люськи сделала! Сунула диплом в рюкзак и, вздохнув, поплелась по коридору. Группа студентов у окна разразилась хохотом, я вздрогнула и посмотрела на них так, что они снова рассмеялись.

– Эй, горемычная выпускница, – притянул меня к окну незнакомый парень, – тебе явно нужно отвлечься от диплома. Ну-ка посмотри, что творит эта крошка. Девочка стала миллионником за неделю. Настоящий талант!