Каникулы строгого режима (СИ)

Хината с Узумаки тем временем собирались до самого вечера. Впрочем, от того, что им было нечем заняться, они вполне спокойно решили полежать на своих трёх кроватях, которые Узумаки в тот раз нагло соединил между собой. И вот теперь Хината с ним лежала на спине. Узумаки тупо таращился в потолок, прикрыв ярко-голубые глаза. А ещё он чему-то то и дело улыбался. Хината, не отводя глаз, смотрела на него так, словно Узумаки – это единственное, что ей дорого в этой жизни. Ради такого она даже повернулась на бок, принявшись разглядывать его профиль. И почему это Узумаки такой красивый? Она даже не знала. И теперь смотрела, как еле заметно дрожат кончики его длинных светлых ресниц, как веснушчатый, приподнятый на кончике нос втягивает воздух, как его бледные губы чуть приоткрыты, а сам он улыбается. И чему этот блондин с голубыми глазами улыбается? Наруто вдруг повернул к ней голову, широко улыбнувшись и обнажив белые ровные зубы. Покраснев, Хината тут же поспешила отвернуться от него. Кажется, Узумаки это немного разочаровало – он приоткрыл от удивления губы, вытаращив глаза, а затем придвинулся к девушке, осторожно обняв её за талию со спины. Она вздрогнула – ей снова приятны его объятья. Особенно ей приятно то, как её обнимали его широкие ладони… и ей приятно ощущение горячего стройного тела сзади. Чуть улыбнувшись, она повернула голову к нему, всё так же краснея. А может, она покраснела даже ещё гуще, чем раньше, кто знает? Просто она этого не чувствовала, а ему лучше видно…

- Хината, ты что, обиделась? – тихо спросил он, удивлённо глядя на девушку. Та лишь покачала головой, снова повернувшись к нему и глядя прямо в ярко-голубые глаза.

- Нет… - пожала плечами она. – Нет, что ты, я не обижаюсь…

- Хината… - начал Узумаки, тяжело вздохнув и опустив глаза. Девушка посмотрела на него, кивнув и чуть улыбнувшись. Как-то она впервые видела Наруто таким растерянным, ведь обычно он ведёт себя совершенно не так. Обычно он громко смеётся, обычно он говорит нечто смешное, отчего смеются все, обычно он кричит на весь лагерь, так что никто не может его успокоить… а теперь? А теперь он вёл себя совершенно по-другому. Может быть, потому что устал, может быть, потому что рядом с ним Хината. Девушка продолжала смотреть на него, а щёки Узумаки постепенно залило ярким румянцем. Но он тут же постарался это скрыть, обняв девушку и уткнувшись носом в изящную длинную шею, втягивая носом запах её нежной кожи. – Хината, а что делать, если я очень хочу обнимашек?

На такое девушка лишь усмехнулась, тоже обняв его в ответ. И Узумаки вот уже перевалился прямо на неё… тело у него было тяжёлым… тяжёлым и стройным. И Хинате начинало это постепенно нравиться. Он чувствовал, как еле ощутимо дрожит маленькое нежное тельце под ним, как она обняла его за шею, как она гладила его светлые растрёпанные волосы… и он поднял голову. Кажется, Хината тоже хотела обнимашек. А может быть, и не только обнимашек. И вот уже он потянулся к ней явно за поцелуем. Склонился, коснулся своими губами приоткрытых губ девушки, срывая с них судорожное частое дыхание. И вот, наконец, поцеловал. Нежно так, осторожно, боясь спугнуть, боясь, что она будет сейчас его отталкивать. Но Хината вовсе не хотела… и она словно мысленно говорила ему об этом, крепче прижимая его к себе и обнимая за сильную шею. О боже, как она действительно могла так его полюбить? Как она могла полюбить его так быстро? Полюбить эти полоски на щеках, полюбить его звонкий смех, его бархатный, немного хриплый голос, его шёпот… да, когда он шепчет ей что-то, то ей это безумно нравилось. Вот и сейчас… он оторвался от её губ, склонившись к шее девушки и осторожно захватив ровными зубами чувствительную мочку ушка, еле ощутимо прикусив её. По телу Хинаты сразу же заструился ток, и она ничего не могла с собой поделать. Кажется, этот ток бежал прямо по венам, абсолютно запрещая ей сопротивляться, говоря ей, чтобы она просто повиновалась его губам. Она так и сделала. Осторожное касание губами прямо у раковины уха… короткий поцелуй в мочку, а затем его шёпот, который буквально способен свести её с ума окончательно, довести до такого безумия, что она только от этого шёпота могла выгибаться под ним…

- Хината… кажется, я хочу не только обнимашек…