Каникулы строгого режима (СИ)

- Так что же ты молчала? – улыбнулся Учиха, положив голову на её плечо обратно. Теперь можно было спать… и здесь, в её нежных объятьях, так тепло, так хорошо, так уютно и спокойно… такие нежные руки только у неё, такие аккуратные, и такие осторожные, и такие… такие, которые никогда не могут причинить никому боли или сделать что-то плохое… очень красивые. И их хочется целовать, прямо самые кончики тонких пальчиков, прямо эти мягкие подушечки… и вот он поднёс её руку к своим губам за запястье. Её ладошка так умещалась в его руке, что ему невольно стало весело от такого – она маленькая по сравнению с ним. Он поцеловал кончики её пальцев, и мягкие подушечки прошли по его нижней губе, поймав судорожный выдох.

- Можно я всегда буду рядом с тобой? – тихо спросил он, прикрыв глаза. Длинные чёрные ресницы уже задрожали от сна, который медленно смыкал веки и опускался на кончики тех самых ресниц, заставляя их дрожать, словно в немыслимом внутреннем экстазе. «Я действительно хочу всегда быть с тобой. Хочу всегда слышать биение твоего сердца, хочу дышать с тобой одним воздухом, хочу чувствовать то тепло, которое от тебя исходит, хочу чувствовать, что ты рядом, хочу слышать, как ты дышишь, я просто хочу… быть счастливым, Сакура. Если ты хочешь быть рядом со мной всегда, всё это время, то просто ответь мне… ответь, прошу тебя. Даже если я усну, всё равно скажи мне это, я тебя услышу… я почувствую, как ты мне это скажешь… чем угодно, но почувствую. Кожей. Да, моя кожа буквально втянет твои слова в себя… я просто хочу, чтобы ты сказала мне это…» И сквозь сон он тихо услышал от неё:

- Нужно… я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной…

Нет, он уже не поднимет головы для того, чтобы сказать ей что-то в ответ – он уже спал. И он тихо так, совсем еле слышно сопел, наслаждаясь тем, что она гладила его волосы. Он уже не слышал её. Может быть, и слышал, но уже не стал ей отвечать. Он мог только обнимать её, мог только держать её за руку, переплетая её тонкие маленькие пальцы со своими, длинными и тонкими. И почему ей так хорошо с ним? Может, только потому, что он самый любимый на свете? «Просто будь всегда со мной», - подумала Сакура, уже тоже проваливаясь в сон, улыбнувшись и приоткрыв бледно-алые губы, закрыв глаза. Пускай он тоже отдыхает, ведь он так устал за сегодня. Как и она, впрочем…

========== Глава 17 и эпилог ==========

Таким образом прошло вот уже две с лишним недели, все готовились к тому, чтобы уезжать. Особенно больше всех не хотел уезжать Узумаки, который всё это время причитал и говорил, что не хочет домой. То он к детям в корпус ходил посреди ночи, чтобы они его обнимали и утешали, то на крыльцо выйдет, сядет, жалея о том, что он ещё много не сделал. Например, в деревню не сходил яблоки оборвать. Вот об этом Узумаки так жалел, что за столом на обеде сидел и раскачивался, обхватив голову руками. Глаз у него уже давно прошёл, кстати. А ещё он думал о том, что будет, когда они расстанутся с Хинатой. Потому всё время просыпался ночью, говорил ей, что не хочет уезжать, и не спал всю ночь, несмотря на то, что Хината целыми днями из-за него была сонная.

Дети тоже грустили из-за того, что вожатые, которые им так полюбились, скоро уедут. А потому всё время плакали, обнимая их, да ещё и так растроганно, что Учиха один раз тоже прослезился. Уж кого-кого, а этого вообще трудно довести до слёз. Сакура тоже всё это время плакала, грустя из-за того, что она больше не будет видеться с Учихой. Кстати, они только под конец смены уже узнали, что они живут в одном городе. А потому для всех это было таким замечательным явлением, что они едва ли не прыгали от радости. Проще говоря, настроение у всех было хорошим, в принципе, но и плохие моменты тоже проскальзывали. Особенно жалела Цунаде, что она теряет таких замечательных вожатых. А впрочем, раз уж Учиха связался с Сакурой, то она его ещё и не раз увидит. Только уже в Конохе. И, подумав об этом, директриса тут же едва не расплакалась, обхватив голову руками и сказав, что такого, как Учиху, она вообще, наверное, не сможет вынести. В принципе, как говорится, это было бы смешно, если бы не было так грустно.

- Учиха, - начал Наруто, сидя за ужином. Солнце медленно катилось за горизонт, и Саске только наблюдал за ним, чему-то улыбаясь. Наруто тоже широко улыбнулся, глядя на него.

- Ну, - кивнул Саске, обратив взгляд на друга.

- А что будет, когда мы уедем? – как-то даже грустно спросил Узумаки, подперев голову руками и мрачно посмотрев на Саске. Угрюмое настроение у Узумаки до сих пор держалось, а значит в такие дни он был совершенно серьёзен. То есть Узумаки даже никакой шутки выкинуть не мог, даже если очень хотел. И получалось у него всё вяло, так что над ним никто уже даже не смеялся.

- Ничего, - пожал плечами Учиха, вздохнув, - а что в этом такого? Тебе-то чего грустить? Всё равно там будут и Хината, и Сакура, и…