Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2)

Когда Уморушка пошла в школу, то она сделала очень неприятное для себя открытие: оказывается, на уроке нужно сидеть тихо и смирно, а если хочешь что-то сказать, то следует поднять правую руку (левую почему-то нельзя!) и терпеливо ждать, когда тебя спросят. Такие правила были написаны явно не для Уморушки. Как она себя ни сдерживала, но к концу первой четверти у нее в дневнике получилась вот такая картина:

Арифметика - 5 (27 замечаний и 14 серьезных предупреждений).

Пение - 4 (13 замечаний и 26 серьезных предупреждений).

Основы колдовства - 5+ (14 замечаний и 1 серьезное предупреждение).

Основы доброты - 5+ (замечаний нет).

Природоведение - 5+ (28 замечаний и 36 серьезных предупреждений).

Устное народное творчество - 5 (10 замечаний и 8 серьезных предупреждений).

Физкультура - 5+ (замечаний нет).

Поведение - хуже некуда.

Прилежание - так себе.

- Ну и что будем делать, внученька? - спросил Уморушку Калина Калиныч, ставя в дневнике последнюю отметку. Будем продолжать в том же духе или начнем исправляться?

- А чего я сделала? Я ничего не делала... - не глядя в глаза деду, прошептала Уморушка. - Учусь-то я хорошо...

- А на уроках как сидишь?!

- Как? - удивилась Уморушка.

- Как егоза! - рассердился старый лешак.

Уморушка попыталась вспомнить, как выглядит егоза, но не вспомнила.

- А на кого она похожа, дедушка?

- На тебя! - окончательно рассердился Калина Калиныч и пригрозил внучке: - Если до конца учебного года не исправишься - не видать тебе каникул, как своих ушей!

Уморушка тут же скосила до предела глаза: левый - налево, правый направо, но ушей, и правда, не увидела.

- Я же не виновата, что я такой живой ребенок... Я же маленькая еще. Единственная дочка в семье... - выложила она Калине Калинычу свои главные козыри.

Но старый лешак не стал даже слушать внучкины оправдания.

- Заговаривай зубы и отводи глаза своим родителям, а меня на мякине не проведешь! Или хорошее поведение - и в награду каникулы, или... или я лишу тебя чародейной силы!

Уморушка побледнела. Только научилась кое-чему из колдовства и - нате вам! - уже прощайся с чародейной силой!..

- Деда-а-а!.. - заныла Уморушка привычным воем. - Сказала ведь - не буду, значит, не буду!..

- Что не будешь? - попросил уточнить Калина Калиныч.

- Все не буду, - пообещала Уморушка. - Скакать не буду, подсказывать не буду, язык отвечающим показывать... Мало ли чего! Всего не упомнишь.

Калина Калиныч задумался. После долгих колебаний спросил с сомнением:

- Твердо обещаешь?

- Твердо!

Старый лешак посмотрел на внучку чуть ласковее и, после небольшой паузы, сказал:

- Ну вот... Так-то лучше... А то - стыд на всю Чащу... А каникулы у вас будут, я обещаю.

И тут Уморушка вдруг спросила:

- А если я ни одного замечания не получу, ну, ни одногошеньки!.. тогда в Светлогорск к Маришке съезжу?

- Куда?.. - удивился Калина Калиныч. - В Светлогорск?! К людям?!

- А что? Они-то к нам ездили!

Калина Калиныч хотел было произнести громовым голосом привычную фразу: "Ни под каким видом!" и быстренько улетучиться, но в последний миг вдруг передумал и сказал:

- Ну что ж... Если ни одного замечания не получишь, то, пожалуй, и съездишь к подруге в город. Только этому, Уморушка, никогда не бывать - не из того ты теста леплена, чтобы на месте сидеть.

- Я-то? - переспросила Уморушка.

- Ты-то, - подтвердил Калина Калиныч.

- А вот увидишь! - посулила Уморушка.

- Ну-ну... - усмехнулся Калина Калиныч.

- Так по рукам?

- По рукам!

Калина Калиныч, продолжая тихо улыбаться в седые усы, протянул внучке руку, и та не замедлила крепко вцепиться в нее своей ручонкой.

- Федюшк, - крикнула Уморушка вертевшемуся неподалеку подростку-водяному, - а ну-ка, разними.

Федюшка охотно исполнил просьбу, а потом спросил:

- А про что спор?

- Тсс!.. - сказала Уморушка, прижимая указательный палец к губам. Пока тайна!..

Глава четвертая,

в которой Калина Калиныч сдается на милость победителя

Всякая тайна рано или поздно становится явной. Минуло еще три четверти, и всей Муромской Чаще стал известен спор между Уморушкой и ее дедом. А позаботилась об этом сама Уморушка. Еще бы: за все три четверти она не получила ни одногозамечания!

- Не иначе тебе нечистая сила помогла, - удивлялся Калина Калиныч, записывая в дневник любимой внучки одни пятерки. - Без колдовства тут никак не обошлось, ну, никак!

Дедушкины слова очень возмутили Уморушку, и она, пыхтя от негодования и горькой обиды, стала выговаривать деду:

- Всегда так!.. Чуть что - "Нечистая сила помогла!.." Поможет кто жди!.. Сама молчала, сама ниже травы, тише воды сидела. Думаешь, легко, деда, так сидеть? Попробуй! И дня не высидишь. Или подскажешь кому-нибудь, или за ухо дернешь А я помалкивала, за ухи не дергала...

- Знаю, что не дергала, знаю, что помалкивала... Оттого и дивлюсь: не чародейство ли это?

- Не-а... - ответила Уморушка и почему-то покраснела, как рак.

Но дедушка не заметил перемены в окраске внучки, а может быть, сделал вид, что не заметил. Расписавшись в дневнике за учителя, он вручил его Уморушке.

- Держи, отличница. Иди, хвастай перед братьями и родителями!

Но уходить из лесной школы Уморушка не спешила.