Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

— Эта песня мне нравится больше, — произнес я, приближаясь к Энн слишком близко, наверно. Но она не отстранилась. Слабая улыбка озарила ее лицо и придала мне уверенности в себе.

— Потанцуете со мной, мисс?

Голос срывался на шепот. Но я не сводил с нее глаз, пытаясь отыскать в них хоть что-то. Хоть проблеск искры или скромный намек на то, что я тоже ей не безразличен.

— Это моя любимая песня. Она способна свести с ума, правда?

Как и ты. Ты способна свести с ума. Особенно в этом платье.

— И многим девушкам ты включал её?

Я даже не сразу понял, о чем она спрашивает. Смотрел на ее губы и думал только об одном.

С трудом перевел взгляд выше, на сияющие в мерцании огней глаза, ставшие какого-то перламутрово-шоколадного оттенка, но ничего не ответил. Интересно, у нее уже были отношения? И насколько далеко они зашли?

Музыка плавно лилась и звала за собой. Ее строчки откликались во мне странными чувствами и вызвали мурашки. Или это от прикосновений Энн?

«Ты ярко светишь в моей жизни.

Ты — воздух, которым я живу.

Наша жизнь только началась,

Но, слышишь, два сердца бьются как одно?»

Я смотрел ей в глаза и эти слова словно говорили за меня. Услышь, услышь!

Энн сдалась первой. Положила голову мне на плечо, прерывая наш молчаливый диалог. Я бы тоже не выдержал.

Не верю, что она ничего не чувствует, ничего не замечает.

Когда отзвучали последние аккорды, и Энн снова взглянула на меня, я не выдержал этой пытки и, плохо отдавая себе отчет в том, что происходит, поддался порыву сердца — быстро наклонился к ее губам и коснулся их своими. Я готов был к любой ее реакции. Но когда вновь открыл глаза и взглянул на девушку, выражение ее лица выражало растерянность, а вовсе не злость.

Мое смущение от того, что я совсем не был готов к дальнейшему объяснению (да и стоит ли теперь что-то говорить?), спас Дик, который прислал сообщение с приглашением на вечеринку.

Не то чтобы мы помирились с тех пор, как между нами произошла потасовка, которая и привела к тому, что теперь я проводил время с Энн, но я во многом поменял свое отношение к происходящему, да и этот парень вроде бы стал снисходительнее к моему роду деятельности. В любом случае, делить нам было нечего. Поэтому я не собирался отказываться от его предложения. И надеялся, что Энн разделит этот вечер со мной до конца.

У Дика было довольно весело и шумно. Играли в «Правду или действие», и мне пришлось выпить два раза, хотя это вовсе не входило в мои планы. Энн тоже играла. По всей видимости, в первый раз. От вопросов она совершенно терялась. Конечно, эта компания могла бы быть с ней и поделикатнее, но это не входит в их правила. Здесь все на равных. И вопрос, сохранила ли Энн свою невинность здесь один из самых безобидных, а ее поставил в тупик. Я уверен, что большая часть находящихся здесь девушек ответила бы «нет» — неважно, правда это или нет. На лице Энн же в этот момент отразилась такая гамма эмоций, как будто… я не знаю, ей предложили лишиться чести прямо сейчас на глазах у всей этой публики.

— Ларри знает, а до остальных мне нет дела, — наконец пролепетала она и словно почувствовала себя смелее оттого, что так ловко выкрутилась. Многие, конечно же, всё равно поняли, как оно на самом деле, а Дик даже сочувствующе похлопал меня по плечу и незаметно для окружающих шепнул, что предоставит нам в распоряжение комнату, на что я только фыркнул:

— Не твое дело, приятель.

Энн продержалась не долго, вышла из игры после этого же кона. А через полчаса и вовсе заявила:

— Слушай, я устала, поеду домой.

Мне не хотелось, чтобы у нее оставались от этого вечера такие воспоминания, а я видел по ее кислому выражению лица, что от студенческих вечеринок она не в восторге. Поэтому решил сымпровизировать:

— Погоди, у меня еще есть для тебя сюрприз.

Ее брови приподнялись в удивлении, а по лицу расползлась улыбка. Я еще ничего не сделал, а она уже улыбается.

Может быть, ждет, что ты ее поцелуешь?

Я коротко переговорил с Диком. Он был не против. Гитару тоже удалось найти без проблем.

— Там в чулане отцовская завалялась. Не знаю, насколько она еще пригодна издавать звуки, но можешь попробовать.

Я отыскал инструмент и присвистнул. Ничего себе, дорогой раритет. И никем не используется? Нужно поговорить с парнем, может быть, он продаст ее мне?

Звук оказался великолепным, и это еще больше меня вдохновило. Ну, Энн, надеюсь, ты не будешь против.

Я вернулся в гостиную, перехватил ее заинтересованный взгляд и уверенно начал:

Если ты не знаешь, как сказать —

Просто взгляни в глаза, и я всё пойму.

Если боишься, что это закончится —

Дай мне свою ладонь, и мы сможем пройти это вместе.

Просто помни об этом,

Ведь так было суждено.

Я пытался донести до нее свой посыл, хотя, возможно, она опять воспринимала всё лишь как красивую песню и не догадывалась, кому на самом деле посвящены эти строки.