Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

Из новенького? Самой свежей и ни разу не сыгранной никому, даже Полу, была песня, у которой еще даже названия толком не было. Строки пришли ко мне в тот день, когда я подбросил Энн букет в квартиру. Я не то чтобы писал ей, просто записывал то, что приходило в голову. Даже не был уверен, что это будет песня. У меня есть много стихов, которые валяются на разбросанных по всему дому листах — Франческа давно привыкла находить мою писанину в самых разных и порой неожиданных местах, поэтому найденное складывает на комоде в гостиной, а я потом перебираю, перечитываю: что-то выбрасываю, что-то довожу до ума, что-то отправляется в дальний ящик ждать подходящего случая, а что-то взрывает мой мозг и открывает второе дыхание.

Эти стихи я забил в телефон и на следующий день подобрал мелодию. На это ушло не больше получаса. И результат мне понравился.

Может быть, показывать ее Энн было не лучшей идеей. Она могла принять всё на свой счет — и это отнюдь не было бы ошибкой. Я не знал, хочу ли, чтобы она поняла это так, как следует. Я впервые столкнулся с такой ситуацией, когда совершенно растерян и не понимаешь, как дальше вести себя. Поэтому пока что придерживался тактики созерцания, не предпринимая никаких активных действий. Может быть, ждал какого-то намека от самой Энн. Хотел понять, что она чувствует. Может быть, надеялся получить эту подсказку прямо сейчас, исполнив песню.

— Ну ладно, ты сама напросилась.

Я взял пару аккордов, прочистил горло. Подумав немного, поднялся и переключил свет на более приглушенный:

— Создадим подходящую атмосферу, — пояснил со смешком.

Энн всем своим видом показывала томительное ожидание, и я не стал ее больше мучить.

До сих пор пытаюсь понять, как вышло,

Что мы перестали быть чужими друг другу.

В какой момент я впервые это понял?

И теперь готов повторять:

«Ты — всё, что мне нужно».

Мне хотелось взглянуть на нее, увидеть реакцию, поймать взгляд и понять, что она чувствует. Но я боялся. Элементарно струсил. Поэтому продолжать смотреть лишь на гитару и стараться донести до Энн мысль не только словами, но и голосом, интонацией. Передать свои чувства.

Чувства?

Слова навсегда останутся словами,

Со сцены и через экран я пытаюсь до тебя докричаться,

Но все, что ты видишь — лишь яркая картинка, лишенная смысла.

Я просто прошу дать мне шанс

Показать тебе, что я чувствую.

Доказать, что ты — всё, что мне нужно.

Тишина заполнила комнату, ворвалась в пространство, делая неровный стук сердца более отчетливым.

Я уже не убеждал себя в том, что ничего к ней не чувствую. Она мне нравится. И, блин, я действительно хочу знать, что она чувствует!

Я осмелел и взглянул на Энн, ожидая чего угодно.

Она молчала, взгляд был опущен. Казалось, она все еще погружена в свои мечтания.

Я напряженно ждал. Секунду… две… три…

Наконец она подняла глаза и улыбнулась, заметив мой пристальный взгляд.

— Здорово, — улыбнулась, словно ни в чем не бывало.

Значит, никакой внутренней борьбы в ней не было?

— Это посвящение?

Да, Энн, эта песня возникла благодаря тебе.

— В каком-то смысле, — я отложил гитару, встал и повернулся к окну.

Противоречия разрывали меня на части.

Повернись, скажи ей сейчас же, что больше не хочешь так жить.

И что? Думаешь, она бросится тебе на шею с криком: «Я всю жизнь ждала этих слов?»

Порядочные девушки так себя не ведут. Чтоб ты знал.

Тогда я тем более не понимаю, чего ждать.

А ты скажи и проверь. Ты же любишь ее провоцировать. Молчишь? Значит, струсил?

— А я всегда думаю, каково это: играть на музыкальном инструменте? И почему я не проявляла подобных стремлений в детстве? — ворвался в мои размышления голос Энн.

Я повернулся с явно выраженным удивлением и улыбкой.

— В чем проблема? Иди сюда.

Девушка не шевелилась. Но я не собирался шутить.

Отлично. Научи ее играть на гитаре. А там, может, и другие навыки потребуется продемонстрировать.

Я прогнал эти мысли.

Но через пару мгновений они вновь вернулись. Интересно, она целовалась с кем-нибудь? Почему она никогда не рассказывала о своих отношениях и не спрашивала меня?

Потому что для нее это только работа. И плевать ей, с кем ты там целовался.

Способностью контролировать свой внутренний голос и мгновенно переключать мысли я никогда не отличался.

— Давай, садись, — уселся на диван рядом с Энн и взмахнул рукой перед собой, — Прямо передо мной, вот сюда.