Каникулы в Лондоне — 2. Рассвет утраченной мечты

Темно-серое пальто до колен, кофта с капюшоном, черные очки, без которых я не выхожу уже даже в дождливый день, джинсы с дырками — они пылились в шкафу без надобности несколько лет, и я думал, что уже не влезу в них, шапка до самых бровей. Закинул акустическую гитару в чехле на плечо и мельком глянул на себя в зеркало. Была бы шляпа с полями, выглядел бы как гангстер.

Я усмехнулся и сбежал по ступенькам вниз. Погода была хорошей, хоть и неустойчивой, и я решил прогуляться пешком. Не помню уже, когда передвигался на своих двоих куда-то по городу.

Энн встретила меня широко распахнутыми глазами и удивленным возгласом:

— Ого! Ты здорово постарался.

Я быстро огляделся по сторонам, как шпион, и прошептал, вживаясь в роль:

— Ты не должна стоять рядом, чтобы не привлекать внимания.

— И где же мне быть? — ее губ коснулась усмешка. Кажется, этот маскарад и ей был по вкусу.

— Давай туда, — указал я головой в угол у самого входа в подземный переход. — Доставай телефон, как будто ты просто остановилась набрать кому-то сообщение.

Сам я пристроился у противоположной стены подальше и, расчехлив гитару, взяв несколько пробных аккордов, начал играть. Сначала — несколько рок-баллад времен 70-х, они часто звучали у нас дома в детстве, затем — несколько песен, напоминающих мне о школьных годах, тех, что мы играли в собственной группе на маленькой сцене родного учебного заведения.

Сначала я наблюдал за реакцией публики: кто-то проходил мимо и при этом сверлил меня взглядом, кто-то не отрывался от телефона, несколько человек остановились послушать и бросили что-то в чехол. Я кивнул в знак благодарности. Никто не узнавал меня! И это разжигало внутри еще больший азарт. Значит, я вполне могу перевоплощаться и жить нормально, когда захочется.

После я забыл и о холоде, и о том, где играю, и что никто не знает ни моего имени, ни моего прошлого, ни моих песен. Это был чистой воды эксперимент, и он, неожиданно для меня самого, принес огромное счастье и прилив сил.

Многие люди стремятся выделиться из толпы. Я же, напротив, мечтал с ней слиться. И всё получилось.

Не знаю, сколько прошло времени — не очень много, — когда Энн, не выдержав, подошла ко мне с поджатыми губами и махнула рукой:

— Дохлый номер. Ты даже на такси себе не заработал.

Я засмеялся. На самом деле я получил гораздо больше, чем брошенные мне кем-то несчастные десять фунтов.

Домой мы возвращались в приподнятом настроении. Я пригласил Энн на футбол, решив, что начинать сразу со свидания в ресторане опасно — это может ее напугать и оттолкнуть. Я хотел, чтобы она ко мне привыкла. К моим друзьям, к моей жизни — обычной, а не той, что ей доводилось увидеть.

Энн согласилась, а потом вдруг заговорила о Роззи.

Едва имя девочки слетело с ее губ, меня пробрало до мурашек. Я забыл! Со всеми этими перелетами, съемками. Терпеть не могу оправдываться, но еще больше — нарушать свои обещания.

— Я завтра поговорю с Полом, — пообещал, уверенный в том, что сдержу обещание.

Я постарался ее отвлечь. Стал рассказывать про Рождество, расспрашивал, как отмечают его в России — оказывается, почти на две недели позже. И без открыток, индейки, венков — гораздо скромнее, чем Новый год. Даже территорию вокруг дома никто не украшает. В основном потому, что все дома в столице России — высотки, и заниматься «такими пустяками» вечно занятым городским жителям просто некогда.

— Но у нас тоже очень красиво. Особенно в Москве. Всё сияет, есть каток прямо на Красной площади, и еще у нас постоянно в предновогоднюю ночь крутят один и тот же фильм — традиция такая, — я не совсем понял, хорошо это или плохо, но по реакции Энн, закатившей глаза к небу и громко вздохнувшей, предположил, что, скорее всего, ей это не очень нравится.

Вместо индейки на праздничном столе у них другие традиционные блюда — салат с каким-то странным названием, который готовят из года в год уже сто поколений, и мандарины. И шампанское. Энн рассказала, что всегда боялась, когда его открывают.

Зато в Москве зимой много снега, и порой даже сильный ветер, который добавляет пару градусов холода. У нас же снега зимой не дождешься, и за его неимением многие предприимчивые владельцы магазинов продают искусственный. Для атмосферы, так сказать.

Вот и сейчас, несмотря на то, что до Рождества уже оставалось совсем немного, и город был празднично разодет, было довольно тепло и сухо.

Ну хоть в одном у нас праздники сходятся — елка есть и в России.

И еще у них нет Дня подарков[1].

— Да ладно?!

— Серьезно, — округлила глаза она и засмеялась. — А что это?

— Ну, в этот день британцы посещают многочисленные магазины, чтобы обменять ненужные подарки и приобрести новые вещи. Поэтому во многих магазинах настоящее столпотворение. А те, кто не любит шопинг, но любит футбол, отправляется на спортивные матчи. В этот день как раз открывается сезон.

Мы говорили еще о многом, а потом я увидел автосалон и… Ну, знаете, это моя маленькая слабость. Просто не могу пройти мимо классных машин. Форд Мустанг — моя мечта. Но, боюсь, что пока она мне не по карману.