Каникулы в Лондоне

— «Я обещаю». Она два дня назад только вышла, в день рождения мамы Ларри. Так трогательно.

Эту песню я слышала. И кто такой Ларри мне объяснять тоже не требовалось. Равно как и то, каким образом я очутилась здесь, минуя кастинг, и почему меня «утвердили». Как тут оказался замешан Найл, и почему он представился по телефону каким-то Крисом. Всё стало ясно. Чтобы рыбка не сорвалась с крючка раньше времени.

Но зачем???

Это Ларри придумал? Не верю. Мы ведь так плохо расстались…

И зачем, блин, он это устраивает? Наверняка Пол не в курсе. Ой, что будет… Скандал. Скорей всего, меня вышвырнут, как только увидят на съемочной площадке. Решат, что я опять хочу нажиться на его имени.

А когда этот клип увидят… Ладно, девушки, сидящие здесь, может, не в курсе, но остальные-то помнят, чьей я была «подругой»!

За пару секунд у меня накопилось столько вопросов, что я могла бы задавать их пару часов подряд. Но прежде, чем успела осмыслить всю суть происходящего и сбежать (что я непременно и сделала бы), в дверях появился Найл.

Окинув комнату взглядом, махнул мне рукой:

— Энн, пошли!

— Удачи, — крикнули вслед девчонки.

Удачи… Да уж, сомневаюсь, что мне вообще может что-то помочь.

И Ларри… Как он до этого додумался? Если Пол тут — устроит дебош. Если нет — всё ещё хуже, потому что когда клип отснимут, и он увидит…

М-да…

А если, наоборот, это задумал Пол, чтобы выставить меня в столь неприглядном виде перед Ларри? Мол, я действительно всё это время искала одной только славы. Вот и приперлась.

Нет, это давно стертая со страниц история. Возвращаться к ней нету смысла.

— Знакомьтесь, наша главная героиня, Энн, — представил меня Найл.

— Привет, — кивнул молодой, чуть постарше меня, паренек, стоящий рядом с мужчиной постарше и камерой. — Я режиссер клипа, Бен. Сейчас быстренько ставлю задачу и начинаем снимать твои сцены. Будем часто менять локации. Уложиться нужно до конца дня. К полуночи должны быть готовы локации места вашей с героем встречи.

К полуночи… Так долго…

Сегодня… уже сегодня я снова увижу Ларри!

Снимали в большой светлой комнате зеленого цвета, чтобы потом было удобнее рисовать красивый фон на монтаже. Народу здесь было немного, и все чем-то заняты и сосредоточены. А сколько осветительных приборов на потолке — мама моя! И как же тут жарко!

— Привет, я Моника, стилист, — подскочила ко мне симпатичная, небольшого ростика девушка, с собранными в хвост темными волосами, в джинсах и простой белой футболке с надписью: «Наслаждаюсь жизнью». — Пойдем, быстренько подберем тебе вещи, а Элис сделает прическу и макияж.

— Девочки, у вас полчаса, — крикнул вслед режиссер, и продолжил отдавать команды трудящимся на площадке парням.

Где сейчас, интересно, Ларри? Это всё, о чем я могла теперь думать.

Сцены с моим участием снимали долго. Я успела покрыться испариной от изнуряющей жары, и даже кондиционеры ничуть не спасали. Мне нужно было представлять, что я у реки — из декораций в комнате был лишь небольшой кусочек моста, остальное обещали дорисовать при монтаже. Потом я бежала через лес в длинном платье, отбиваясь от веток — тоже фантазийных. Шла по городу — сперва в быстром темпе, потом всё замедляясь. А режиссер постоянно критиковал мой темп.

— Не так! Поверни голову чуть вправо! Не так сильно! Слушай меня!

Я начала уже злиться, прежде чем услышала:

— Готово. Переходим к следующей локации.

И так все пять раз. Плюс перерывы по тридцать-сорок минут, пока меняли вокруг декорации и отсматривали отснятый материал.

К концу дня я окончательно выдохлась и думала уже не о Ларри, а о том, как бы добраться живой до постели.

— Десять минут перерыв, — скомандовал режиссер, а затем радостно произнес, — О, привет. Через десять минут снимаем. Молодец, уже переоделся. Ты сегодня пунктуален как никогда.

В его сторону тут же обратились десятки глаз. В том числе и мои.

Это был Ларри.

Я ждала его целый день, а он возник так неожиданно, когда я уже обессилила.

Он беспечно пожал протянутую руку режиссера, и лишь после этого взглянул в мою сторону.

Как описать, что я ощутила? Я себя не контролировала. Только сердце привычно отозвалось участившимся ритмом. И руки вмиг стали влажными — но это, наверно, от множества света вокруг.

Эпический момент. Мы снова встретились. Стоим друг напротив друга и молча сверлим один другого глазами. И сказать нечего. Слишком неоднозначно всё для нас кончилось.

А теперь он вдруг утвердил меня на эту роль.

«Зачем, Ларри?» — безмолвно вопрошала я, но он, наверное, так и не понял.

Выглядел он сногсшибательно. В белой, расстегнутой на одну верхнюю пуговицу рубашке, с закатанными до локтя рукавами, в блестящих черных туфлях, идеально сидящих на нем темных брюках — ни дать, ни взять завидный жених.

А потом я увидела Пола, который влетел в дверь и затормозил на пороге, увидев меня.

Конечно, он был тут — собственноручно контролировал процесс.

Но, видимо, плохо контролировал собственные эмоции.

— Что за…

Найл первым прервал молчание:

— Вот, собственно, Ларри, кандидатура. Что скажешь? Выбирали исключительно по твоим требованиям.