Каникулы влюбленного режима

Степан берет всё в свои руки и приглашает на танец Владу. Ну естественно, ему хочется наладить связи с командиром. Потом его примеру следуют еще несколько парней из нашего и первого отрядов. А потом ко мне неожиданно подходит… Нет, не Герман. Федя. В прошлом году мы были напарниками на одном из средних отрядов, в этом нас повысили до «сотки».

Федя классный. Он из моего университета, на физкультурном учится. Может, действительно пойдет потом в школу работать, кто знает? А пока мы с ним немного общаемся как приятели.

- Потанцуешь с бывшим? – спрашивает Федя, улыбаясь.

- Потанцую, – улыбаюсь в ответ и принимаю приглашение.

- Как тебе отряд? Не слишком сложный?

- Сложный, взрослые детки, все хотят быть лидерами. А у вас?

- Вроде нормально, но вот уже два дня, а пока не понял. С Германом нашла общий язык? С пацанами он уже подружиться успел.

Прикусив язык, думаю, как бы лишнего не ляпнуть.

- Все нормально, просто он сам еще ко всему привыкает, хотя иногда у него действительно получается помочь мне.

Федор улыбается, и мы еще немного болтаем, пока длится медленная композиция. А в конце, когда мы уже киваем друг другу на прощание, рядом появляется явно очень недовольный Герман.

- То есть со своим напарником ты не хочешь потанцевать, а с чужим – пожалуйста? – выдает обиженно.

- Так, во-первых, ты не приглашал, а во-вторых...

- А во-вторых, я ее бывший, – за меня заканчивает мысль Федя, и глаза Германа резко округляются.

Глава 11. Ты должна мне медляк

Герман

Какого…? Что значит «бывший»? То есть она встречалась с парнем, с которым сейчас вместе работает, и не говорила об этом?

Нет, стоп. А почему должна была говорить? Мы же в душу друг к другу не лезли.

- Бывший? Вы встречались? – я все-таки хочу уточнить. В этот момент для меня нереально важно знать, правда ли это.

- Да успокойся, ревнивец, – подтрунивает надо мной Федя. – В том году мы с Машей были напарниками, поэтому я ей не чужой, как ты выразился. А если хотел, чтобы она танцевала с тобой, не надо было тормозить.

Подмигнув нам обоим, Федя удаляется в сторону детей из своего отряда и начинает о чем-то с ними болтать.

- Он просто мартовский кот, – резюмирует Маша, провожая парня взглядом.

- Мне показалось, что по отношению к тебе – не просто.

- Герман, да что с тобой?

Что со мной? Все правильно сказал Федя, назвав меня ревнивцем. Марью я ревную, потому что здесь она должна быть только моей. Инстинкты собственника, знаете ли.

- Все нормально, просто следующий танец посвяти, пожалуйста, своему напарнику.

Я немного злюсь, хотя не следовало бы. Ничего плохого Маша не сделала, просто я сам так решил: раз мы напарники – должны быть всю смену вместе. А тут, оказывается, может быть все совершенно иначе.

В итоге медляк обламывается – Раиса просит сворачивать дискотеку, так как концерт задержался, дискотека тоже началась позже, и в итоге уже пора отправляться на отрядные круги, чистить зубы и в кровать. Детям, разумеется, а вожатым – на планерку. Пожелав всей толпой спокойной ночи, мы разбредаемся по отрядным местам, обмениваемся эмоциями за день, выстроившись в большой круг и положив руки друг другу на плечи. Чтобы сильно не баловать девочек из отряда своим вниманием, я становлюсь между Машей и Владой, которая теперь командир. Субординация, все-таки. Это наша первая отрядная «свечка», и хотя я думал, что дети скажут по три слова и побегут умываться, не тут-то было: каждый начинает изливать душу, словно они уже сто лет знакомы. Я сам в шоке.

Когда эти болтушки прекращают описывать миллионом слов, как прошел их день, а Маша тихо произносит традиционную вечернюю шепталочку, мы отправляем всех переодеваться в пижамы и укладываться. Шатания по корпусу продолжаются полчаса: девочки хихикают с мальчиками, слоняются по комнатам и выясняют, у кого припасена еда к ночному дожору. Мы с Виталиком сидим за столиком в коридоре, смотря на все это без единого комментария, пока Дима с Федей в очередной раз за день на перекуре. Парни вдвоем остаются старшими по корпусу, а мы с Виталиком отправляемся на ночную планерку.

Ровно в двадцать три ноль-ноль Виталик сотрясает стены корпуса своим громогласным возгласом:

- «Сотка», всем отбой!

После этого Маша с Алиной провожают нас, если можно назвать совместный поход от вожатской до крыльца проводами.

- Девчонки, вы кого-нибудь из парней отправьте в тот корпус за нашей едой, пусть принесут. Чтобы к нашему возвращению с планерки все было готово, – обращаюсь одновременно к обеим, но первой кивает мне, разумеется, Алина.

Мы с Виталей идем на эстраду, где включен приглушенный свет. Через пять минут начинается планерка: каждый из вожатых докладывает коротко по своему отряду, затем методисты поднимают проблемные вопросы – что не удалось сделать за день, где хромала дисциплина, где еще какой-то косяк помешал реализации планов. Затем Сан Саныч (я так понял, негласно он старший среди методистов) раздает нам листовки с графиком следующего дня – так называемые «дневки» и довольно подробно, хотя и быстро поясняет по каждому этапу.