Каникулы вне закона

- Я закончил с чаем, не мешает, и так ему удобнее, - сказал заботливый Ибраев. И поинтересовался: как все-таки обращаться ко мне по настоящему?

Не слишком разговорчивым, видимо, оставался я и в отключке. Не растерял, как говорится, навыка. Однако следовало бы подумать, как вывертываться из патовой ситуации. А что она - патовая, сомневаться не приходилось. Чем дольше я молчал, тем сложнее становилось положение Ибраева, потому что уничтожить меня физически он или не мог, или не решался, или ему не давали. Не приходилось сомневаться также, что Шлайн в Москве давно встревожился моим исчезновением, если для него происходящее исчезновение, а не захват его агента.

Для себя я тоже просвета пока не видел. Протестовать - глупо и безнадежно. Предложить в обмен за освобождение нечего. Если это игра кошки с мышкой, оставалось держаться до последнего, выжидая первой же промашки противника, чтобы ускользнуть. Откуда, куда, как?

Приходилось, выжидая, валять дурака, чем я и занимался по милости Ефима Шлайна в этой благословенной стране уже несколько дней. Хотел бы я знать, сколько именно?

В качестве "практикующего юриста" много лет назад, ещё до возвращения в Россию, мне пришлось допрашивать в номере третьеразрядной бангкокской гостиницы "Малайзия" американца, а если точнее, техасца. Кажется, звали его Роберт Ривс. Компания "Объединенные гранильщики" на знаменитой ювелирной улице Силом-роуд заказала моему боссу, майору Виполу, расследование подмены на её складе бриллиантов фионитами. Ривс подобрал и заказал у компании несколько крупных камней, затем передумал покупать и, когда ушел, эти несколько оказались поддельными. Метод поведения Ривса под допросом вызывал восхищение. Техасские бандиты, что ли, изобрели его когда-то?

Суть заключалась в том, что Ривс, отвечая, и вполне охотно, то есть, что называется, сотрудничая со следователем, практически провоцировал вопросы, дававшие ему информации больше, чем мне его объяснения. Прямых улик подмены камней компания-заказчик не дала. Я просто вломился в номер Ривса на рассвете и застал его врасплох... Право задавать вопросы мне давала одна голая сила. Ривс выставлялся говорливым умником, сдавшимся на милость сильнейшего. Он ловко трамбовал во мне уверенность в полнейшем превосходстве над собой. И, хотя ещё ни слова не было сказано о бриллиантах, он уже исподволь выяснил, что я не грабитель и не вымогатель, а частный детектив и что речь идет о его несостоявшейся сделке с "Объединенными гранильщиками". Так что убрался я из гостиницы "Малайзия" не солоно хлебавши, то есть так и не составив ясного представления, кем же был на самом-то деле ловкий ковбой...

Метод мог пригодиться теперь. И я сказал:

- Лаской надо действовать, лаской... Дайте мне возможность привести себя в порядок. Дайте поспать без наркотика часок-другой. И все получите... Я охотно расскажу, что знаю. Отвечу на все вопросы. Головку бы освежить.

- Я бы согласился, - сказал добряк за моей спиной. - Сердце у него на пределе. И желудок бы следовало привести в порядок.

Я приметил на стуле алюминиевый саквояж с красным крестом.

- Не переменили ещё на красный полумесяц? - спросил я наивно, потянув подбородком в сторону аптечки. Руку с перстом я бы не поднял.

- Вы нагло уверены в себе, - сказал полковник. - А ведь полностью в наших руках. Полностью! Забыли мой урок?

Пришлось сказать:

- Как говорится, кровь белого пролита.

Наверное, не стоило бы ему так резко напоминать про урок. Я его не забыл. И он оказался сильнее техасского образца на выживание. Я напрягся, набрал слюны и плюнул на лакированный ботинок Ибраева. Выше бы не достал. О, Господи, плевался я действительно кровью...

- Я ведь смогу заставить слизать, - сказал Ибраев спокойно.

- Сможете... Но это увеличит мой кредит на порядки. Приставите два нуля в конце суммы? Или три? Расплачиваться придется. Будьте уверены!

Он поддел носком чистого пятку загаженного ботинка и, сковырнув его, сбросил с ноги. Стряхнул и второй. Сощурив глаза, побулькал тихо в подзобке, не разжимая узких губ. Надо понимать - рассмеялся.

- Ладно. Договорились. Здоровье за деньги не купишь. Самочувствие у вас не для серьезного разговора. Да и нервишки... Договорились. Выдадите свой кредит попозже. В деталях. Как говорит один мой друг в России, поменьше философии, побольше наличных...

В России так мог говорить с ним один человек - Ефим Шлайн, это была его философема из стандартного набора ещё пяти-шести подобных пошлостей.

Господи, взмолился я в отчаянии, да что же происходит? Пыточная техника от пекинцев, прибаутки-шуточки от москвичей.

- Затерло вас между великими соседями, - сказал я.

Ибраев понял. Нижние веки едва заметно пошли вверх. Его задело.

- Сколько времени вам понадобится собраться с мыслями? - спросил он.

- Зависит от того, чем травили.

- Договоримся так. Я даю ночь. Целую ночь. Спокойную. В чистой постели. После ванны и хорошего ужина. Возобновим работу в девять утра и в нормальной обстановке. В служебной, не здесь... Всего хорошего... Фима!