Канкан на поминках

– Да, – ошарашенно сказала я, – семьдесят четвертую квартиру, думала, она тут, на последнем этаже, но что-то не вижу где. А, простите, там, откуда вы вышли, что?

Дама рассмеялась и поставила на пол набитую хозяйственную сумку.

– Лифт.

– Лифт? Но где же шахта?

– Пристроили снаружи, знаете, так иногда делают, стеклянный стакан, в котором ходит кабина.

– Но внизу, в подъезде, нет входа в него, там только дверь в одну квартиру…

Женщина снова заулыбалась.

– Вы первый раз к нам пришли, да?

Я кивнула.

– В подъемник можно попасть только со двора, на втором и первом этаже в подъезде не сделали двери, а начиная с третьего… Вот смотрите…

И она распахнула маленькую дверь, открывавшую нечто, больше всего похожее на вход в подземелье, куда скользнула за кроликом Алиса, чтобы попасть в Страну чудес.

– А семьдесят четвертая квартира там, – показала любезная дама на крохотную узкую лестницу, ведущую вверх.

– На чердаке?

– Ну, в нашем доме такое помещение называется мансарда, – пояснила тетка, – хотя вы, конечно, правы. Чердак он и есть чердак. Потолок у Лариных на голове висит.

– У кого?

– Ну, у Ольги Петровны, ее фамилия Ларина. Вы что, не знаете, к кому идете?!

– Вообще, не к ней…

– Да? – удивилась соседка, гремя ключами у квартиры с номером семьдесят три. – А к кому?

– К Михаилу.

Соседка резко бросила связку ключей в сумку и, входя в свою квартиру, протянула:

– К Мише? Ну, ну, однако.

Удивленная столь странной реакцией, я пошла по страшно неудобной лестнице вверх. В старинных московских зданиях встречаются иногда совершенно невероятные квартиры. У одной из моих подруг кухня расположена прямо за входной дверью. То есть, войдя в ее квартиру, вы сначала попадаете к плите и мойке, а только потом можете снять пальто, так как прихожая находится дальше. Хорошо хоть туалет не у лифта.

В семьдесят четвертой квартире не было звонка, и мне пришлось колотить в дверь сначала кулаком, а потом ногой.

Наконец дверь приотворилась, и появился мужчина – маленький, сухонький, одетый в дешевый спортивный костюм, явно купленный на вьетнамском рынке. На голове у старичка клубился легкий седой пух, делавший его похожим на перезревший одуванчик. Над верхней губой топорщились довольно густые черные усы.

– Вам кого? – неожиданно тоненьким голоском пропищал дедушка.

– Ольгу Петровну или Михаила.

– Слушаю.

Я подумала, что старичок плохо понял, и повторила, стараясь четко выговаривать слова:

– Будьте любезны, позовите Ольгу Петровну, а еще лучше – Михаила.

– Слушаю, – вновь ответил дедуля.

У меня открылся рот. Ничего себе! Да Михаилу-то сто лет! Ни Наташа, ни Алена ни разу не сказали ничего о его возрасте. Конечно, бывают такие браки, когда жена годится мужу во внучки. У Катюши случилась один раз очень неприятная ситуация, когда к ней на прием явилась девчушка лет шестнадцати вместе с лысым пузатым мужиком, давно отметившим шестидесятилетие. Подруга осмотрела девочку и радостно сообщила:

– Вы очень правильно поступили, что сразу пришли, пока болезнь не запущена, с ней легко справиться. Пусть ваша внучка начнет принимать вот это средство.

Мужик побагровел, но Катюша не обратила внимания на его кожную реакцию и на всех порах понеслась дальше:

– Можете купить это лекарство для вашей внучки в ближайшей аптеке, внучке тут же станет лучше, ваша внучка…

– Доктор, – процедил посетитель, – это моя жена…

С другой стороны, ничего удивительного в такой ситуации нет. В конце концов, Наташа имела полное право выйти замуж за человека старше себя в два раза, но странно другое. Почему этот старикашка заинтересовал такую девушку, как Соня Репнина? Ей-то Михаил вообще должен был показаться Мафусаилом! Но делать нечего, придется каким-то образом вызывать на откровенность этого современника Адама и Евы.

Навесив на лицо самую лучезарную улыбку, я прочирикала:

– Миша, очень приятно, извините за вторжение, но мне очень, просто очень нужно с вами побеседовать…

Мужчина, не мигая, окинул меня тяжелым взглядом, потом глубоко вздохнул и сказал:

– Проходите, коли пришли.

Длинным извилистым коридором, изгибавшимся под всевозможными углами, мы добрались до невероятной кухни, похожей на домик для хомячка. Крохотное, какое-то игрушечное помещение вмещало только двухконфорочную плиту, маленький столик, мойку и одну табуретку.

– Садитесь, – велел хозяин.

Я плюхнулась на жесткое сиденье и завела:

– Видите ли, Миша…

– Я не Миша, – буркнул дедок.

– Да? А кто?

– Ольга Петровна.

Чувствуя себя, как боксер в нокауте, я забормотала:

– Ну, это… э… конечно, извините, но вы так похожи…

Неожиданно Ольга Петровна хмыкнула:

– Хотите сказать, что дамы моего возраста больше похожи на мужиков?

Окончательно растерявшись, я ляпнула:

– Но на вас брюки!

Наташина свекровь парировала:

– Но и вы не в юбке!

Первый раз в жизни я не нашлась, что ответить, и пролепетала:

– Сделайте одолжение, позовите Мишу.

– Его нет.

– А когда будет?

– Никогда.

– Уехал, – расстроилась я, – какая жалость! За границу? На ПМЖ?

Мужеподобная старуха вытащила сигареты и спросила:

– Собственно говоря, кто вы такая и зачем вам понадобился мой несчастный сын?