Каннибалы

Раньше африканские детки на кобальтовых шахтах ее почему-то не волновали. И так, на минуточку: в его компании никакие дети в шахты не спускаются! Что за сектантская херь? То есть мы уже вот куда пришли? Начинаем подставлять левую щеку? – заводился он.

Почему ей сорвало башню, Борис не гадал: бесполезно. Она намного моложе, она выросла в другой стране, она религиозна, – непроницаемый занавес. Он не стал и пытаться туда заглянуть. Простые выводы обычно оказываются правильными. А простой вывод был очевиден: Ира стала опасной.

Голос жены рядом что-то сказал.

– Все хорошо, – кивнул ей, кивнул порхающим рукам адвокатов Борис. – Все в порядке.

Жена странно посмотрела, уткнулась в бумаги. Адвокаты не запнулись ни на миг.

4

На этот раз – услышав звякнувший сигнал, что пришло сообщение, – Петр не стал ни перестраиваться, ни останавливаться. Не выпуская руль, дал экрану щелчок. Скосил глаза на экран.

«На Патриках. В два. Скамейка Берлиоза».

Ишь ты. Борис даже смайлик поставил, хоть и старомодный: двоеточие со скобкой.

– Ай, ну на дорогу же смотри! – Света инстинктивно выпрямила ногу, совершенно забыв, что за рулем не она.

Петр выровнял вильнувший ход. Борис написал место, Борис написал время. Петр подумал: похоже, тут все чисто. На Патриарших всегда полно народу, люди сидят на скамейках, гуляют, глазеют на пруд. Скамейка стоит напротив Малой Бронной – там тоже люди. Да еще днем. Он правда хочет встретиться. Подвоха нет. Слова ни к чему. Петр чиркнул пальцем. Ударил по большому красному сердцу. Отправил.

5

Кабинет премьер-министра уже не казался Борису слишком большим. Слишком большим он был только для низкорослого Свечина. А ему в самый раз. Борису в этом кресле было удобно. Может, просто стоит себе в этом признаться?

Он посмотрел на часы: два десять.

Нажал кнопку связи с секретарем:

– Авилов явился?

– Десять минут назад.

Телефон на столе ожил: уведомление о новом сообщении. Борис подвинул телефон. Но открывать не понадобилось, в сообщении было всего две буквы: ОК.

Борис удалил его. Отложил телефон.

…Почему бы не признаться себе: он может многое сделать из этого кресла. Не только ощущать его тяжесть.

– Пригласить Авилова войти? – нарушил паузу секретарь.

– Нет-нет, – улыбнулся сам себе Борис. – Через двадцать… Нет. Через двадцать три минуты – впускай.

Борис поразился самонадеянности Авилова. Есть такая русская поговорка: хоть ссы в глаза – все божья роса. В глаза Авилову можно было отвести дренажные трубы городской канализации – он все равно бы держался, как сейчас. Вещая. Важно перекладывая бумаги из кожаной папки.

– Позволю себе зачитать точные цифры по ЧВК «Орел».

– Простите, – перебил Борис с доброжелательной улыбкой. – Возможно, я – не позволю.

Авилов чуть вскинул бровь. Чуть откинулся на спинку. Чуть больше растопырил пальцы поверх своих бумаг. Но держался все так же вальяжно.

– Мы уже обсуждали эту тему, – Борис дал понять, что она закрыта. – В присутствии ЧВК «Орел» в Конго необходимости не было и нет. Оно слишком затратно. И неоправданно затратно. Все это я говорил.

– И вы сказали, что подумаете.

– Уже нет. В Конго у меня больше нет никаких бизнес-интересов.

– Уже нет? – переспросил Авилов.

Улыбка Бориса обозначилась резче.

– Но государственные интересы стоят того, чтобы о них думали.

– Прошу прощения? – улыбка Бориса стала холодной.

– У ЧВК «Викинг» нет столь мощных потребностей, чтобы покрыть по-настоящему крупные поставки вооружения. В таком количестве.

– В ваших собственных бизнес-интересах?

– Вооружение – серьезная статья российского экспорта. Разумеется, сейчас поднялась вся эта белиберда: санкции. Чистый шантаж нашей экономики. Как премьер-министр, вы понимаете последствия: сокращение сектора, сокращение рабочих мест, депрессия регионов, где сосредоточено производство вооружения. Вы же у нас… народный премьер. Чувствуете чужую беду.

Борис молчал.

– Разве мы собираемся поддаться на экономический шантаж со стороны Запада?

– Я пока не вижу связи, – замкнул лицо Борис. Но боялся, что связь уже видит.

– Что вы предлагаете?

– Присутствие мощной частной военной компании – исключительно… я повторю: исключительно! – для охраны золото- и алмазодобывающего бизнеса, который частично, по слухам. Повторю: по слухам! Принадлежит российской компании, которой владеет, опять-таки по слухам, некая госпожа Скворцова. Да, для охраны шахт не нужна такая армия. Но присутствие такой мощной ЧВК, как например, «Орел», поможет нам провозить в Конго военную технику, в покупке которой крайне заинтересованы наши давние иностранные партнеры. Они огорчены санкциями. Они по-прежнему ценят качество российской военной продукции. Не все в нашей собственной стране, к сожалению, понимают важность государственных интересов, – Авилов сцепил пальцы. – Считают, что это интересы бизнеса… Стараются взбаламутить ситуацию. Разнюхать своими продажными рылами. Привлечь враждебное внимание западной…

«Журналисты, – понял Борис. – Он говорит о погибших в Конго журналистах». На миг он потерял нить авиловского монолога. А когда вернулся, Авилов уже развел руками: