Каннибалы

«Я Бориса иногда не понимаю», – подумал он. Или просто в шестьдесят лет делаешь глупости? Седина, как говорится, в бороду, и понеслось.

Девица перехватила его взгляд, но поняла по-своему.

– Повезло нам, да? – в голосе ее звучала гордость. – Квартирка супер. И до метро всего пять минут пехом.

– Да, – согласился Петр, – удобно. Вы вместе учитесь?

– Нет. Я же вам сказала, я в «холодильнике» учусь, – слегка обиделась она.

– Это я запомнил, – тут же заверил он. – Просто решил, что и Ира тоже.

– Ира в педе.

«Педагогический», – расшифровал себе Петр.

– Языки?

На языковое отделение пединститута шли те, кто приехал покорять столицу, но пролетел с инязом или филфаком университета. Те, у кого были амбиции, но не хватило блата. Борису нравились тетки с амбициями. «Огонь», – ржал он.

– На училку младших классов, – уточнила Света.

«О’кей, промахнулся», – подумал Петр.

– А как же познакомились? В клубе каком-нибудь?

Соседка сидела, засунув ладони себе под задницу.

– Мы же обе… «понаехали», – заключила она последнее слово в кавычки. – Квартиру снимать надо, вот и познакомились.

Джинсы, толстовка с капюшоном. Прямые, не очень чистые волосы, жирно накрашенные глаза. Петр старался быть непредвзятым.

– Как это? С незнакомой девочкой квартиру вместе сразу снимать?

Опять дернулось плечо. Качнулись, скрывая лицо, волосы. Соседка Иры заправила прядь за ухо, выпрямилась удивленно:

– Вы что, с дуба совсем? По группе в фэбэ. Контачите немного там сперва. Присматриваетесь. Потом если нормальная, вы друг другу звóните.

Петр поморщился на долю секунды, как от выстрелившего в десну пульпита.

Она пояснила:

– Ну это типа тиндера, только в фэбэ и для тех, кто ищет, с кем располовинить аренду.

– Я знаю, что такое фэбэ и тиндер.

– Серьезно?

Она безумно его бесила. С этим Петр ничего поделать не мог. Он отнюдь не придерживался старомодных взглядов, что в женщине должны быть нежность и загадка. Пусть ведет себя, как хочет, если ей так нравится. Женщина ему вообще ничего не должна. Особенно эта. Но черт! – можно при этом правильно ставить ударения? Предрассудков у Петра не было – его все бесили одинаково, все, кто звóнил: бабы, мужики, молодые, старые, из Москвы, не из Москвы.

Он постарался подавить раздражение. Заметил высохший розовый круг на обеденном столе. В углу кухонного – валялся штопор. Нетрудно было дорисовать в уме мизансцену взаимной откровенности: две девицы вечерком, за бутылочкой вина, – о личной жизни друг друга соседки наверняка знают все.

– Света, скажите. А что, с бойфрендом она почему не снимала квартиру вместе?

Это был крючок с червяком: пусть порасскажет о бойфрендах, прошлых, брошенных, бросивших, актуальных.

– Да вы что, совсем? Бойфренд сегодня есть, а завтра ты с ним посралась, и что тогда – с квартиры съезжать? Приличную квартиру, между прочим, найти труднее, чем бойфренда. В разы. При этом чтобы деньги вменяемые. И не ехать до метро на двух автобусах. Чтобы хозяева не шизанутые. Чтобы без сервантов всяких дебильных на пол-комнаты. Чтобы без четырнадцати узбеков-гастарбайтеров в соседней комнате…

– Хорошо, я понял.

– Нет у нее бойфренда. Где его взять? Дом – работа – дом – работа.

Упс, подумал Петр: выходит, знает не все. Но Борис наверняка обставил все тихо. Кто он – и кто она, эта Ирина, золушка с московской окраины. Неглупо, кстати, – мысленно похвалил шефа Петр: это тебе не известная всей Москве блядь, которая сразу тебя засветит. Тут «приличная девушка». Тут «чувства». И Вера ни за что не узнает. Не тот круг.

– Чаю точно не хотите?

Петр еще раз посмотрел на розовый винный кружок на столе.

– Нет, спасибо.

– Да сядьте, – грубовато, но дружелюбно пригласила Света. – Что вы как дураком понюханный.

Внутренне его передернуло. Он ответил мягко:

– Спасибо. Просто я на работе. Поговорю с вами, Света…

Проверенный им еще в ментуре способ расположить свидетеля: почаще называй по имени. Ничто так не нравится людям, как звуки собственного имени…

– …и дальше поеду.

Она удивилась:

– Я ж не пивасик предлагаю. А чай.

– А где Ира работала?

– Контора какая-то на Дмитровке. Щас.

Лицо ее озарилось голубоватым светом. Она порылась в телефоне.

– Дайте свой номер – расшарю.

Петру было неприятно давать ей свой номер – в этом некстати было что-то личное. Он предпочел бы не давать. Но не стал выламываться, назвал цифры, которые она тут же набрала у себя на экране. В кармане у Петра звякнуло.

– Может, Ира у друзей каких-нибудь зависла?

– Да нет у нее друзей, – просто сообщила Света, не удивляясь и не огорчаясь сказанному: – Мы же приезжие. Я типа ее друг, она типа мой.

– Типа?

– Ну друг, да. Кому мы еще тут нужны.

Она просто это произнесла, не била на жалость. Только это в ней Петру разве что и понравилось.

Только бы еще она не придвигалась так близко. С концепцией личного пространства Света точно знакома не была.

Он отстранился.

– Я гляну на ее комнату?

– Глядите. Не жалко.

Он торопливо прошел по коридору. Света нагнала, обогнала, толкнула дверь, снова пропустила его вперед.