Канны для ванны

В шесть мы вышли из дома. Сытые, наряженные, довольные. До улицы Чапаева ехать двадцать пять минут, но мы же не девушки, решили быть в семь, значит, придем заранее, а не с полуторачасовым опозданием. Да и Олегу уже не сиделось на месте. Он выглядел немного нелепо с этими искусственными цветами и странноватой улыбочкой. Марина Анатольевна также пыталась его разубедить, заламывала руки и твердила, что нужны живые цветы и исключительно розы, но Олег был непреклонен.

— Это, нет, и все.

С каждым метром, с каждым шагом у меня все больше перехватывало дыхание. Как будто все уже свершилось, фильм снят, его отобрали и, более того, он неожиданно для многих, но, разумеется, не для нас стал фаворитом всего фестиваля. И вот наступил самый волнительный и торжественный момент — момент объявления результатов. Еще секунда, и все узнают, кто же, кто же, черт возьми, получит долгожданную награду. Я отчетливо видел себя в новом, безупречно отглаженном смокинге, чувствовал смешение легкого перегара с дорогим парфюмом, царящие в зале, видел Ларса фон Триера, Кустурицу, любимого Квентина Тарантино, без конца что-то шепчущего на ухо Родригесу и размахивающего руками похлеще бойцов без правил или байдарочников, видел Саню, сидящего рядом и немного прифигевшего от всего происходящего, милую и улыбчивую Киру Найтли, Тима Рота, произносящего со сцены «То, что нас ждет», и загремевшие вслед за его словами аплодисменты. Я видел то, как Новиков подталкивает меня к выходу, а я не сразу соображаю, что нужно встать и подняться на сцену, видел, как мы слегка неуклюже и робко идем с товарищем по залу, а Тарантино смотрит завистливо на меня, продолжая что-то рассказывать Родригесу, и тот кивает в ответ, видел, как у самого входа на сцену меня останавливает Рой Андерсен, обнимает, искренне поздравляет и долго трясет руку, видел, как Тим Рот вручает мне главный приз, а Саня пританцовывает и делает лунную походку под хохот и овации всего зала. А потом я что-то говорю, говорю на ломаном английском и не могу успокоиться. Я видел, как чертовски уместно и красиво смотрится «Пальмовая ветвь» на моей полочке и даже батя фотографируется со мной в обнимку на ее фоне. И все это было так четко и ярко, но только там, у меня в голове. У меня в голове. А на деле все было немного не так. Немного — это мягко сказано.

Мы зашли в подъезд. Дверь оказалась не заперта.

— Хороший знак, — прокомментировал Марк.

— Угу, — отозвался Олег и вошел внутрь.

Мы зашли вслед за ним, а дальше все было как в тумане. Олег нажал на дверной звонок, на пороге появилась Таня в бежевых шортиках и белой майке с надписью «Россия». Маленькая, плюгавая, угловатая, с веснушками на все лицо — настоящая замухрышка.

— Ты? — вскрикнула она, увидев Олега.

— Убью, мразь! — взревел он еще громче, швырнул в нее корзину и вытащил из куртки пистолет.

— Антон! — заголосила громче сирены Таня и попыталась захлопнуть дверь, но Олег молниеносно среагировал, подставил ногу, оттолкнул дверь обратно и схватил девушку. Нас с Новиковым словно парализовало от шока, мы не могли сдвинуться с места и молча наблюдали за происходящим. Ничего себе признаньице! Марк сжался, как пружина, но отважно продолжал съемки. Тем временем появился Антон, которого звала Таня. С криком «Ты че, дебил?» он накинулся на Олега, но прогремел выстрел, за ним новый крик Тани и громкий стон Антона: «А-а-а».

— Стоять! — заорал Олег. — Убью! И тебя убью, и ее убью!

Если раньше от его взгляда можно было наложить в штаны, то теперь, как минимум, поседеть. А у него еще, так, на секунду, был в руках пистолет, с которым он управлялся покруче персонажей вестернов.

Не знаю, откуда появились храбрость и силы, но мы с товарищем стремительно бросились на выручку девушке. Антон стонал где-то там в прихожей, Таня отчаянно верещала и выбивалась, по ее ногам стекали тонкие струйки ужаса, соседи тряслись от страха в своих квартирках, а мы с Новиковым пытались скрутить Олега. Пытались, да. Только не вышло, он раскидал нас по углам, как младенцев, и занес пистолет над головой девушки.

— Прощай, Таня!

— Не-е-ет, — закричал Марк, как кричат в голливудских фильмах, и с разбегу засадил Олегу между ног.

Тот сразу осел, как свая, и выронил ствол. Марк тут же схватил пистолет и скомандовал нам:

— Вяжите его, пацаны.

Мы с Саней набросились на Олега и скрутили его. Он отчаянно вырывался и мычал. Марк снова треснул его по шарам:

— Успокойся!

Олег взвыл, как волк. Чикатило с искусственными цветами. Теперь понятно, зачем они ему были нужны.

— Урод, псих, дебил! — Таня пнула Олега вслед за Марком. Потом еще раз и еще.

— Есть чем связать? — Остановил ее Марк.

Но девушка не хотела останавливаться, она продолжала пинать Олега в живот, в лицо, по почкам, иногда даже попадала по нам с Новиковым.

— Я сама тебя убью!

— Да тише ты. Все позади уже. Потом убьешь. С Антоном твоим что?

— Антоша! — вспомнила она, приходя в себя. — Точно, как ты, заяц? Ты живой?

Антон простонал в ответ.

Мы еле сдерживали Олега. Чтобы нам помочь, Марк уселся на него, а мы придавливали к полу руки и ноги.